Моргот сидел в тронном зале и думал думушку.
Собственно, только это ему и оставалось. Когда то, для вящего устрашения своих родичей Валар и будущих обитателей Арды, Мелькор, он же будущий Моргот, принял облик великана.
Как известно - это ему не помогло. Утумно был взят, а Мелькор в образе бесплотной фэа был препровожден в Мандос. А уж после амнистии ему пришлось создать видимость роа нормальных размеров.
Но то, что он, Мелькор Великий и Ужасный, стал ростом каких нибудь два метра, и любой эльф-переросток вроде Маэдроса мог смотреть на него свысока, убивало в грозном Вале те остатки самоуважения, которые из него еще не выбил Тулкас. А посему, обретя свободу, Мелькор, получивший благодаря все тем же наглым эльфам прозвище Моргот, сразу же создал себе тело высотой с небольшую башню. Этак метров сорок, если не более.
Первое время Моргот наслаждался своим ростом и значимостью. Бедняга Маэдрос, которого он нарочно велел захватить живым, стал для сорокаметрового властелина тем, чем для некоторых милых девушек грядущих эпох дорогие шарнирные куклы. Он одевал эльфа в кукольные одежонки, которые шили для пленника те орчанки, которым удалось обьяснить, что такое иголка и нитка, приказывал Саурону рисовать на стене залы себя с любимой игрушкой в руках и мечтал о приобретении новой куклы по имени Финголфин, или на крайний случай - Фингон.
Потом игрушка властелину надоела, и он приказал выбросить ее в окно. Орки как всегда все перепутали, и Маэдроса не выбросили, а вывесили... Через некоторое время игрушка исчезла.
Но Моргот уже и не вспоминал о былом увлечении. В своем восторге от новообретенного тела, он забыл, что Арда с каждым столетием становится все более материальным миром. Сорокаметровый великан не мог сделать и шага, чтобы не погрузиться в грунт по колено. Орки и пленные эльфы разных народностей соорудили перед вратами Ангбанда небольшой плац, где владыка мог подышать свежим воздухом и сделать несколько шагов. Обозленный Моргот с тоской глядел на Саурона, барлогов и юного дракончика Глаурунга, которые могли гулять, где хотели. В конце концов, властелин повелел Саурону вывести для него огромного дракона, который стал бы его ездовым животным.
Саурон, хоть и был ростом всего лишь два метра тридцать сантиметров, однако отличался большим разумом. Он в ужасе представил себе, сколько будет стоить содержание подобной твари. Однако - делать было нечего, и Глаурунг, выведенный Сауроном из случайно найденного драконьего яйца, был отправлен на поиски таковых к близлежащему горному кряжу.
Третья вылазка Глаурунга закончилась плачевно - он вернулся к хозяину тяжело раненным, плача и стеная. И на этот раз в инкубаторе, где уже лежало два найденных дракончиком яйца, не прибавилось ничего.
Саурон активно занимался находками, подвергая их различным излучениям, в том числе и радиоактивному. Но яйца росли и развивались очень медленно - ведь Морготу нужен был не просто дракон, но дракон-великан.
Моргот тем временем в поисках развлечений пробудил Тангородрим и направил на Ард Гален огненную лаву, а за ней - и армию. Но какой интерес воевать, сидя в кресле?
И вот, одним прекрасным утром, когда Моргот разминал руки и ноги, прохаживаясь по каменным плитам тронной залы, в двери вошел растерянный Саурон.
- Мой господин, - сказал майя, - тут это...
- Что? - прогрохотал Моргот, - говори громче.
- Вас! Вызывают! На! Поединок! - проорал Саурон надсаживаясь.
- Тулкас прибыл? - оживился Моргот, - где Гронд и мои доспехи?
- Там, где и прежде, - вопил Саурон, срывая голос, - в соседнем зале. Только вас не Тулкас вызывает.
- Не Тулкас? - Моргот выбрался из пещерной залы уже в доспехах, и с боевым молотом, - а кто? Неужто...
Саурон замахал руками, уловив по осанвэ богохульство.
- Это всего лишь эльф, мой господин.
От гогота у Саурона заложило уши. Но развлечений у Моргота, как мы знаем, было немного.
- Ладно, - хмыкнул он, - пойду посмотрю на эту куколку.
Перед Ангбандом, подбоченясь, стоял высокий, для эльфа, конечно, нолдо в странном кожаном шлеме, сдвинутом на затылок. На шее у него болталась кожаная же маска, а одет наглый визитер был в куртку с меховым воротником, теплые штаны и меховые же унты.
- А я уж думал, что вы струсили, любезный, - сказал эльф с улыбочкой, которую Моргот не разглядел, но почувствовал, - раб Валар и повелитель рабов. Я, Нолофинвэ Финвион, вас вызываю.
- Да я тебя, - прогрохотал великан, - на одну ладонь положу, другой прихлопну.
- Да ну? - спросил эльф все с той же улыбочкой, - Рохаллор, ко мне!
Из ущелья вылетел белый конь. Именно вылетел - у коня было два белых же крыла, которыми тот активно махал.
Эльф оседлал скакуна, выхватил меч и сказал:
- Ну что, любезный, разомнемся?
Моргот заревел и взмахнул молотом. Потом еще и еще?
Вы когда нибудь пытались мухобойкой прихлопнуть комара? Нет? Лучше и не пробуйте.
Крылатый конь кружил вокруг Моргота, а эльф тыкал мечом во все незащищенные места, а также в щели доспехов. Зрелище было жуткое - от ударов Гронда крошились скалы. Один из ударов разнес вдребезги врата Ангбанда, другой пришелся по стене... Саурон, наблюдавший за поединком, увернуться не успел и тут же развоплотился. Орки и барлоги с воем метались по крепости, которая тряслась как во время землетрясения.
- Нечестно! - заорал в конце концов Моргот, - я пеший, я ты на коне.
- Зато у нас разные весовые категории, - пискнуло у левого уха властелина, и острое жало вонзилось где-то в районе глаза. Моргот, вконец озверевший, врезал себе по лицу кулаком. Глаз заплыл и перестал видеть.
Где-то на втором часу эпичной битвы, когда от Ангбанда остались руины, а сам Моргот готов был прыгнуть в жерло Тангородрима, лишь бы не чувствовать этих постоянных комариных укусов, Черный Властелин запросил пощады.
- Все отдам!- ревел он, - только оставь меня в покое! Сокровища, золото, бриллианты...
- Пленники где? - пискнуло над правым ухом.
- Внизу, в подвалах.
- Выпустить! - пискнуло уже в ухе, - и если хоть кто-нибудь пострадает...
Моргот, всхлипывая, подцепил кончиком пальца кольцо железной двери, которая вела в темницы.
- Сильмариллы, - пискнуло непонятно где, Моргот боялся даже думать, где именно, - верни собственность моего брата, нечистая сила!
Силмьариллы были аккуратно вынуты из короны и положены на обломок скалы.
- А теперь, - скомандовал вконец обнаглевший эльф, - марш к морю, и возвращайся в Валинор. Вплавь. Иначе...
Удар, а точнее укол, пришелся точно в середину еще не заплывшего второго глаза. Моргот заорал и побрел, кроша горы, в западном направлении.
На берегу его ждал Ульмо в образе кита.
- Доигрался, - сказал владетель вод, - иди уж... В Мандосе тебе помогут развоплотиться. Это ж надо придумать такое - сорок метров росту. И куда оно тебе - ни прогуляться, ни влюбиться. Вон с Мелиан бери пример - всего метр восемьдесят, а какого мужа отхватила. И ты бы жил нормально, раз уж сбежал в материальный мир. Вино, девушки, битвы, развлечения... А тут даже погулять выйти проблема.
Что-то пискнуло совсем рядом, и Моргот кинулся в воду, издав крик, еще погромче, чем в Ламоте.
- Вот ведь эти нолдор, - добродушно сказал Ульмо, выпустив фонтан воды, - не могут, чтобы не покрасоваться. Ты скажи мне, храбрый витязь, где крылатого коня добыл?
- Нашел залежи урана, - сказал Финголфин, плавно планируя вниз на своем скакуне, - мутант-дракон шнырял неподалеку от крепости, он и навел. Пока я думал, для чего эти руды использовать, кобылица из табуна, который возле того кряжа пасся, родила Рохаллора.
Он снял шлем, кислородную маску и вытер разгоряченное лицо.
- Ну что, Моргот, - сказал, глядя на волнующееся море, - помогли тебе твои сорок метров?
Ульмо выпустил еще один фонтан и затрясся от смеха.