Волнение в голосе близнеца заставило Питьо устыдиться своей несдержанности. Нечего болтать что ни попадя и пугать братьев, которые и так беспокоятся. И плавают тут из-за него вообще-то... Он уже вознамерился сказать что-нибудь в качестве извинения, когда старший оказался рядом и как щенка втянул его на бревно, которое братья пригнали с собой. С одной стороны, это было большим облегчением, потому что руки и ноги уже закоченели и двигались с большим трудом, так что эльда уже и воды наглотался по самое не могу. Но с другой... Даже в таком плачевном состоянии Феанарион не мог позволить так с собой обращаться. Гордость взыграла даже тогда, когда все остальные чувства и эмоции уже почти отключились.
- Мне хорошо! - злобно рявкнул Питьо ни в чем не повинному младшему и сделал то, чего от него уж точно никто не ожидал. Поднырнул под бревно и направился к берегу, всем своим видом демонстрируя, что в помощи не нуждается, со всем справится сам и вообще ему никто в этом мире не нужен, он никого ни о чем не просил и помыкать собой не позволит. При этом он чуть было не налетел на другого спасателя, тоже спешившего на помощь с плавсредством.
- Отстаньте! - зачем-то крикнул он и ему и изо всей силы поплыл к берегу, с неудовольствием и ужасом осознавая, что возможно, очень переоценил свои силы, а обратиться за помощью теперь уже было совершенно никак невозможно. Теперь хоть ко дну идти, но сохранить лицо надо было любой ценой. И уже через несколько взмахов руками Питьо очень пожалел, что оставил позади и близнеца, и такое вожделенное теперь бревно. Пожалуй, Тэльво был единственным в мире, перед кем эльда не стал бы рисоваться. И если бы тот догадался сам... Но он, скорее всего, обиделся за резкие слова, а извиняться было не время и не место. А Майтимо нечего тут строить из себя... Кого строить, Питьо не успел додумать, потому что ушел с головой под воду и, через несколько мгновений вынырнув, принялся активно отплевываться, стараясь удержаться на поверхности.

- Балбес ты....
Тэльво не осуждал брата. Тот нанервничался и на горящем корабле, и в ледяной воде- это просто был срыв, на который совершенно не хотелось злиться.
- Я ничего...я нормально...- чуть задыхаясь,ответил юноша.
И начал грести с удвоенной силой. Тем более, что и близнец,похоже, взбодрился. Ноги и руки уже ничего не чувствовали от холода и усталости, но оставалось,к счастью, совсем немного... Берег был недалеко,и Тэльво ясно видел фигуры и даже лица тех, кто там был - испуганные и растерянные. Интересно.. за отцом уже послали? И, если да,что он скажет,когда появится и узнает, что случилось?
Рядом появился Майтимо. Слава валар, он не стал ничего говорить брату. И Питьо решил больше не огрызаться. Сил на выяснение отношений не было уже ни у кого.
- А ты? -ответил он вопросом на слова брата.
Уже же догнали... что старший забыл в этой холодрыге?

Пламя охватывало корабли сначала нехотя, словно бы сомневаясь. Но потом все смелее и смелее. Наконец белоснежные ладьи скрылись в огненных одеяниях. Огонь пел свою песнь и ей вторил смех Нолдарна. Вот. Все - и враги, и друзья - получили его ответ. Он не вернется, не отступит. Ни перед чем. Горящие корабли освещали необычайно ярко сумрачный берег. Этот свет не был похож на свет Древ. В этом освещении все отливало красным, даже вода у берега... как в Альквалонде.
И вот, в самый разгар действа ему сообщили о сыновьях... Время вновь закручивалось спиралью, растягивая каждую секунду как минимум втрое. Звуки и образы перестали существовать - остался лишь объятый огнем флагманский корабль и стук собственного сердца где-то в горле. Мысли канули в ничто, кроме одной - дети, его дети... Исчезли и все чувства. Все заполнил одуряющий ужас.
Он рванул к кораблю. Сходни только начинали заниматься пламенем, но сама ладья уже пылала. Его остановили, грубо дернув назад. Кажется, это был кто-то из сыновей. Лиц он не видел. Рвался, сыпал проклятиями - без толку. А потом прогоревшие доски ухнули в воду. Душу охватило тягучее отчаяние. Он убил своих сыновей. Все внутри окаменело. Феанаро смотрел, как догорает ладья и его лицо было словно высечено из белоснежного мрамора.
Спираль времени превращалось в кольцо, замыкая все на одном бесконечно-страшном моменте, который, конечно, никогда не закончится. Сколько это длилось Финвион не мог потом припомнить. В какой-то момент все же заметил, что все куда-то бегут. Как-то механически направился туда же.
Линия прибоя чуть в стороне от недавнего пожара. Толпа. "Наверное, нашли тело" - как-то очень спокойно приходит мысль. Перед ним расступаются. Все трое здесь. Мокрые, замерзшие и усталые. Но живые. Сердце пропускает пару ударов, перед глазами на несколько мгновений опускается белесая пелена. Вдох, выдох, вдох... Финвион идет навстречу сыновьям. Ноги как вата, но сейчас он себе позволить слабости не может. Обнимает всех троих разом.
- Вы... - голос хриплый и срывается. - Идите к костру. - И уже громче, обращаясь к верным. - Сухую одежду, горячее питье и целителя! Быстро!

До берега они добрались уже совсем без сил. Тэльво кое-как выкарабкался из воды, помогая близнецу. Их встречали...целая толпа. Зубы выбивали барабанную дробь, а руки и ноги, кажется,потеряли всякую чувствительность. Мокрая одежда противно липла к телу, в сапогах булькало и хлюпало.
Но это... это было не самым страшным. Глупо... ведь они все были уже взрослыми,но сейчас Тэльво до дрожи - уже не внешней,это само собой было, - а внутренней боялся того, как отреагирует на их пропажу отец. Ему ведь наверняка уже сказали...
Пламенного в толпе не было. Юноша выглядывал его везде - благо, что света сейчас было предостаточно. Но не видел знакомой фигуры...Он почувствовал, как близнец буквально вцепился в его руку. И, как это часто у них бывало, почувствовал то, что чувствовал Питьо. Страх за отца. Что, если тот бросился их искать на этом проклятом корабле и?...
Тэльво отчаянно замотал головой. Нет... не может быть такого!
А потом толпа расступилась,пропуская короля. И... увидев его лицо, юноша замер от страха. Не перед гневом отца, а поняв, что тот пережил за это время.
Он уткнулся в плечо Феанаро, совсем по-детски хлюпнув носом.
- Прости, atto... целителя не надо... мы целы...
И послушно побрел к костру, потянув Питьо за рукав.