НПС Таларет

Расчет оказался верным - остроухий сдулся. И в прямом, и в переносном смысле. Ярость его улеглась, а без нее он выглядел опустошенным и если не растерянным, то безмерно уставшим. К сожалению, порадовался майа рано. Событие было, конечно, из ряда вон и достойно внимания. Однако на поверку оно оказалось не настолько желанным, как показалось сразу. До хладнокровного палача остроухому было еще... ну далеко, в общем. Кишка тонка, все же. Хотя перспектива все же была: немногие на его месте (если не сказать - никто. потому что до сих пор Таларет ни с чем подобным никогда не сталкивался) вообще были способны повести себя так, как этот. И все же - ярость. И судя по всему еще что-то? Боль? Страх? Отчаяние? Не очень-то было похоже, чтобы остроухий боялся, хотя с другой стороны, очень часто именно эта эмоция давала максимальную агрессию. Или же... Дед - это понятно... отец... брат... вопросов нет... Она! Кто такая эта загадочная ОНА??? Не тут ли крылся главный ответ на главный вопрос?! Женщина. Роковая женщина. Разделить судьбу Феанора и его рыжего щенка она не могла, это ясно. Значит... умерла? Вместе с приснопамятным дедулей или отдельно от него? Или... что же она делала в этом ряду? Думать, думать надо было быстрее... Женщина...
Внезапно темный чуть не подскочил, с трудом сдержался, чтобы со стороны было незаметно. Однако его озарило. Финвэ, Феанор, этот, как его там... остроухие обожают изъясняться образно, с выпендрежем... Женщина не была в плену и необязательно умерла. Она... она покинула его! Точно! Бросила или предала. Эльдиэ? Возможно, но эти твари были преданными до мозга костей. Майэ? Это уже больше похоже на правду. Отсюда и ненависть к айнур, так необъяснимая и шокирующая... Или... невероятно, но не Валиэ же... В любом случае версия была... интересной.
Впрочем, обдумать ее можно было и позже. А сейчас надо было работать и не упустить момент. нет, кидаться на шею и рыдать не будем - не так поймут. Но отреагировать как-то надо, а то неправдоподобно.
Майа все еще стоял, опершись о стол. Когда эльф в изнеможении опустился на стул, они оказались друг к другу гораздо ближе. Таларет осторожно поднял взгляд, стараясь не смотреть в глаза, как и следовало после произошедшего. И все же на лицо стоило напустить немного понимания и даже чуть-чуть сочувствия. Совсем немного. И не морщиться, не так уж смертельно и больно. И кровь перестать вытирать. Не нужно акцентировать внимание на произошедшем. Остроухий желают извиняться. Отлично! Все, что душе угодно, как говорится.
- Да ладно, - ответил Таларет примирительно, внимательно глядя на собеседника, но так, чтобы было незаметно, пряча это за легкой, якобы  скрываемой гримасой боли и попыткой отдышаться после драки. - Я все понимаю... Не знаю, как бы я сам вел себя на твоем месте... Нелегко было оказаться в такой ситуации, совершенно не предполагая ничего подобного. Ты ведь представлял себе все как-то иначе. Я же не виноват, что так вышло...

Отредактировано Эталдет (2015-08-11 20:43:07)

Хуан не всегда понимал перепады настроения своего друга. Но всегда старался его поддержать и не дать ему совершить необдуманных поступков в таких ситуациях.А то же и себе навредить может.
Волкодав ласково потерся мордой о голову охотника, поворчав ему на своем языке. Турко мог понять это как: "Недоверяй ему. Он явно лукавит в речах своих"
В мыслях же, мохнатый рыцарь уже представлял себе как прогоняет этого майа прочь из лагеря. Того и гляди, посеет смуту в рядах нолдор. Еще чего не хватало!
Хуан ободряюще лизнул шершавым языком ладонь товарища, стараясь приободрить его и вывести из ступора, в который тот впал.

Первый шаг был сделан, и он явно имел успех, потому что брат не только не попытался его выставить, но даже согласился выслушать. Это уже было лучше, чем Питьо ожидал изначально. Он тут же подскочил на ноги, потому что говорить сидя о таких важных вещах, о которых он собирался, было совершенно невозможно. Да и не мог он усидеть на месте. Да и уверенности в себе было больше, когда ничто не ограничивало, а необходимость сидеть как раз и воспринималась им как существенное ограничение свободы и независимости.
- Сколько еще все это будет продолжаться?! - почти выкрикнул эльда. - Сколько?! Турко с утра до ночи болтается по окрестностям и охотится на этих темных тварей. Морьо тоже... Кано вообще уехал... Ты... - говорить об отсутствующих было легче, и Питьо решил пропустить часть претензий, адресованную Куруфинвэ. - А меня из лагеря не выпускают, как будто я маленький! И ладно бы только это, я бы смолчал... Больно мне надо! Я уже давно не ребенок и пережил бы это... Но вы! Они там... неизвестно где! - нолдо не решился назвать вслух то, о чем в лагере открыто не говорили, делая вид, что все еще надеются найти нолдорана и его сына или хотя бы четкие их следы. Он не хотел думать об ужасном. Не хотел смиряться. Не хотел признавать, но вынужденный проводить время в бездействии и мучительных размышлениях, с каждым днем все яснее понимал, что нужно было перестать себя обманывать и взглянуть в лицо правде.
- Сколько еще времени мы будет заниматься глупостями? Сколько еще мы будем ставить дурацкие шатры, строить никому не нужный идиотский забор и делать вид, что ничего не происходит?! Каждый день, каждый час им угрожает опасность, а мы сидим тут... Неужели тебе все равно? Неужели вам всем все равно?! Я давно бы уже плюнул на ваши запреты и уехал один, но я... - неожиданно запал оказался исчерпан, и Питьо тихо добавил: - Я не знаю, что делать.

Отредактировано Питьяфинвэ (2015-08-21 20:11:27)

Тьелкормо медленно приводил в порядок свои чувства и мысли. Ну... по крайней мере в то свойственное Охотнику состояние, которое худо-бедно можно было назвать порядком в этих самых чувствах и мыслях. В глазах Хуана он читал одно большое "Не верю", относящееся, по всей видимости, к гостю. Вот же... принесла нелегкая.
Как ни странно - а может и вполне закономерно - первоначальный гнев улетучился, оставив после себя равнодушие. Или... скорее он был перебит другим, более сильным чувством. В общем, причины были не особо важны. Важно было то, что с кулаками Турко больше ни на кого не бросался и бросаться не хотел.
- Я подожду помощника. Твой брат обещал, что кто-нибудь придет. Нужно заняться картой...
Тьелкормо с неудовольствием проследил за передвижениями майа. Но... Кано же сам оставил этого здесь. И требовать теперь, чтобы - как его там? - сидел на месте и не дышал было бы глупо. Это понимал даже Турко. Так что и ограничился он лишь недовольным взглядом.
- Брату сейчас немного не до тебя, - усмехнулся эльф. - Большие перемены грядут...
Новое светило... что бы там ни было, неспроста оно. И Нолофинве... все же, откуда он здесь и чего теперь ждать?
Вновь бросив недовольный взгляд на расположившегося почти по-хозяйски майа, нолдо все же встал и подошел к столу.
- Мне тут нужно поискать кое-что. Не мог бы ты отойти в сторону?

Слова брата прозвучали, нет, даже не угрожающе - они упали тяжелым молотом прямо по голове. И почему Питьо не подумал, что если о страшном не говорить прямо, то это еще можно терпеть, а если сказать... Вот так вот грубо и жестко... Эльда побледнел и почувствовал, что у него даже дыхание перехватило от слов брата, от его выражения лица, оказавшегося совсем рядом, когда он шагнул в его сторону. Захотелось закричать, заставить его молчать, не бить так больно. Но разве он сам пришел сюда не затем, чтобы перестать молчать и начать говорить, наконец?! И даже не говорить, а делать уже.
Питьо справился с собой и уже хотел было вернуться к убеждению собеседника в своей правоте, когда Куруфинвэ продолжил. И в первый момент младшему показалось, что он ослышался. Потрясение и удивление были настолько сильны, что Питьо даже не сразу обрел дар речи, чтобы хоть как-то отреагировать. Да и потом он уставился на брата с ужасом и только смог прошептать:
- Что ты говоришь... Ты не можешь...
И тут злость сменила непонимание. Они вообще в своем уме?! Он хоть понимает, что сейчас сказал?!
- Ты что, предлагаешь оставить все как есть?! - Питьо почти кричал, хотя брат находился рядом и отлично его слышал и без этого. - Бросить их там на смерть?! Или... еще хуже... - он запнулся, но остановиться уже не мог. - Может быть, сделаем вид, что их вообще никогда не было?! Пропали - и пусть! Любой из нас может пойти и не вернуться. И никому, никому нет до этого дела, так что ли?! Как можно было обвинять кого-то в трусости, когда мы сами готовы отказаться от собственного отца и брата?! Я... - эльда перестал кричать, но зато выразительно посмотрел на собеседника и медленно отошел в сторону как бы в подтверждение своим словам. - Я не верю, что это говоришь мне ты... Я не думал... Отец бы так не поступил... И Нельо... когда он выздоровеет, он так не поступит. Думаешь, отец бы не попытался спасти деда, если бы успел? А мы только тянем время, пока не станет слишком поздно! - последние слова прозвучали с горечью. Питьо был не только разочарован тем, что не получил желаемого результата - немедленных действий по спасению близких, но и глубоко потрясен словами брата, которые он даже представить себе не мог, не то чтобы сказать или с ними согласиться. Куруфинвэ... Брат не мог быть таким. Он не был ласковым и добрым. Скорее жестким, требовательным и достаточно безжалостным в некоторых вопросах. Но таким... Предложить бросить все и ничего не делать это было... кощунственно, подло и... бесчестно. И Питьо было сейчас вдвойне больно и от слов брата, и за него самого. Он сделал еще несколько шагов в сторону выхода, не зная, что еще можно было сказать. На мгновение он пожалел. что вообще пришел и узнал, что его брат может быть таким... Что он откажется от отца и Тэльво, хотя они еще живы и ждут их помощи, наверняка ждут... Питьо показалось, что в этот момент он потерял всю свою семью, ибо братья оказались такими... Больно. Как же ему было больно!.. Лучше бы он попал в плен вместе с близнецом и никогда не услышал того, что сейчас сказал ему брат. Или тот, кто когда-то называл себя его братом...

Охотник и правда что-то быстро менял свое настроение. Еще мгновение назад он был подавлен и опечален. А тут вдруг снова приободрился и снова завел беседу с этим... нежеланным гостем. Да, именно нежеланным. Хуан недовольно поворчал, глядя прямо на майа. Когда пес попал в его поле зрения, даже оскалился. Мол, шел бы ты отсюда и не доводил порядочных эльфов. Но нет, гость лишь по хозяйски устроился и всем видом показывал, какой он тут важный.
Волкодав все же обратился к другу на своем языке с советом проводить наглеца за пределы лагеря. Неспроста, сердцем и душой пес чуял неладное. Он бы не вел себя так, если бы его это не тревожило. Но здесь ему прям таки даже неприятно было находиться рядом с майа.
-Р-р-рф. - фыркнул на гостя мохнатый.

Хуан выразил свое мнение вполне категорично. Турко потрепал пса по голове. Выставить пришельца вон, к сожалению, уже не выйдет, скорее всего. Вернее... если он враг - не выйдет. А если... не-враг, зачем его выставлять? Скверно, что он вообще здесь оказался. Но раз уж оказался, то лучше пусть будет под присмотром, чем болтается непонятно где, замышляя непонятно что. Эти мысли текли в разуме Охотника уже без прежнего гнева. Просто размышления на тему.
- Я не хотел бы мешать твоему брату, у него сейчас и без того много забот. Я надеюсь, что даже если вы соберетесь воевать... точнее не так, когда вы соберетесь воевать, вы серьезно подойдете к этому вопросу. И я действительно готов помочь чем могу... Конечно же!
Майа поднялся и отошел в сторонку. Отвечать на его речь эльф не стал. Понимал, что из его уст слова о серьезности подхода будут звучать... странно. После всего произошедшего. Вместо этого он принялся перебирать записи, которые вел Кано и которые хоть в какой-то мере могли быть источником информации. Вообще, это был довольно бесцеремонный поступок - шариться в столе старшего брата. Но уж Менестрель сам виноват. Нечего кого попало пускать в свой шатер. Оскорбится или нет таким поступком... гость, нолдо совсем не волновало.
- Твой брат разрешил мне здесь оставаться, хотя если я мешаю, я вполне могу уйти. Если хочешь, я подожду его возвращения в другом месте... Хотя, если придет картограф, а меня тут не окажется, будет не очень хорошо.
- Нет, оставайся, - продолжая просматривать записи и откладывая что-то мало-мальски важное в сторону отозвался Эльф. Вот еще - бродить по лагерю он будет. И привязался же с этим картографом. Впрочем... - Картографа я тебе пришлю.
Выбрав все интересующее его Турко поднялся с места и направился к выходу, унося с собой все, что показалось ему важным.
- Картографа пришлю. - Повторил нолдо. и Добавил, - Хуан, останься.
После чего вышел из шатра. Картографа и впрямь отправил. Строго  настрого запретив ему болтать на отвлеченные темы с пришлым майа. И карты велел принести сначала  ему. Пригодятся.

Отредактировано Туркафинве (2015-10-09 19:02:54)

Хуан, я знаю, что тебе скучно и  играть хочется. Где-то там. Но если не хочется здесь, прошу сказать об этом. Ну или писать... хоть немного((( Если не будет поста в течение 2 дней отпишем НПС.

НПС Хуан.

Хуан тонко толи взвыл, толи заскулил, поддев руку хозяина носом.
"Я присмотрю!"
Турко мог на него надеяться. И пес, и его друг, оба знали это. И теперь Хан твердо решил, что не оставит странного гостя без присмотра, даже если его никто об этом просить не будет. Этого еще не хватало! Он отошел к стенке шатра, лег и завнул. нарочито так... А потом положил голову на лапы, но глаз не закрыл, продолжая следить за происходящим.
Вот майа встал, отошел от стола, а Друг стал перебирать бумаги. Вот собрал их стопку и направился к выходу. Хуан шумно вздохнул в ответ на  его слова. Конечно, он останется. Пес проводил эльфа взглядом, а потом снова уставился на гостя. С его места прекрасно было видно, что тот делает. Да и до выхода было близко, если что - уйти он ему не даст. Но пес, почему-то, был уверен, что тот этого и не сделает. Он принюхался, пытаясь запомнить запах чужака. И не только  запах его тела, но и всю "ауру".

Вечер следующего дня после того, как приехал Турьо
Отсюда

Макалаурэ уже в, наверное, десятый раз перебирал бумаги на столе. Странно.. несколько свитков пропали - как и не было. Ничего важного.. стихи, но это было странно и наводило на размышления. Или он куда-то сам их засунул, хотя обычно был достаточно аккуратен, либо...похоже, Таларет времени даром не терял. Только вот зачем ему стихи полузнакомого эльда? За неимением ничего более важного? Чушь какая-то...
Поиски были прерваны появлением верного.
- Милорд... вернулся лорд Морифинвэ. Он... они привезли раненых, кажется, спасенных из плена.- эльф был взволнован и явно не очень понимал, что произошло. - тебя просят подойти к воротам.
Златокователь, мягко говоря, удивленный, поднялся.
- Да, я иду.
Он быстро вышел из шатра, гадая, что такое могло произойти и кого привез Мрачный... Проходя по лагерю, он в задумчивости едва не наткнулся на кузена.
- Пойдем. Случилось что-то важное... думаю, тебе тоже стоит знать.

Отредактировано Макалаурэ (2016-03-22 21:36:54)

Отряд уже въехал в ворота. Их встречали... Морьо, едва они  оказались внутри, приказал позвать целителей и охрануу. Можно было поручить это все и разведчикам, но им отдыхать тоже нужно было -  и ни оставлять орков и найденышей одних, ни заставлять уставших воинов торчать просто так посреди двора он не хотел.  Вот он и позвал местных, которые были и чистыми, и отдохнувшими, и задница у них от пары недель в седле не отваливалась. Как раз то, что нужно!
и они даже уже успели придти, поэтому своих разведчиков Мрачный уже всех отпустил, а сам остался пока - раздать приказы и дождаться Кано. Нужно было отчитаться ему о проделанной работе. За время поездки он почти ничего и не выяснил, полезного так уж точно, ни у орков, которые рычали, косились на  них и пытались сбежать - аж  целых три раза! - ни у освобожденных. Те не отказывались говорить, но  много  спали, да и особо спрашивать он не спрашивал,  видя странную реакцию на вопросы. Сами синдар тоже не проявляли желания поделиться  информацией о себе. Так что он решил, что со всем проще будет разобраться в лагере. Вот и... теперь до лагеря они доехали и ему нужно было сдать все свои находки старшему брату - пусть сам разбирается.
Завидев приближающегося брата он шагнул было навстречу ему - и замер. У того, оказывается, находка тоже была. И где он ее прятал, интересно... в сундуке, чтоли?
- Брат, доброго дня. Кузен... Мне кажется, или это действительно ты?
Он криво усмехнулся. Вот ведь даже здесь от них покоя нет. И как они тут образовались? Или Кано, и правда, прятал где-то этот сувенир  или им таки Валар помогли  переправиться. Сволота.. А им отказали!

НПС Линтенис

И вот они добрались.
Путь был долгим. И хотя Линтенис пыталась следить за дорогой и считать время, ей это почти не удалось. Она была слишком слаба и измучена, и потому как только женщина получила еду, питье, теплую одежду и возможность отдохнуть, она просто провалилась в сон. И из этой полуяви, полудремы как ни старалась, не могла выбраться почти все время пути. Им задавали вопросы. Келебриль замкнулся в себе и отвечать не стал. Она... Линтенис назвала свое имя. Сказала, что в плен попала несколько лет назад, она точно не знает. И что у нее никого нет... Это было трудно произнести, но она сумела сформулировать так, что вроде бы и ответила, и вроде бы ничего определенного не сказала. Поэтому и вышло, что не соврала, но поняли ее именно так, как и требовалось.
Командир отряда задавал еще какие-то вопросы про вражью крепость, про охрану или что-то такое. Линтенис не очень поняла, потому ответить что-то внятное не смогла. Ни "да", ни "нет". Дорога в Ангбанд... Дорогу она знала. И не только на собственной шкуре. Но не говорить же об этом.
Впервые за долгое время женщина получила возможность не страдать от голода, холода и жажды. Однако кусок не лез ей в горло, когда она думала о том, чем сейчас питается ее ребенок, и кормят ли его там вообще. Где он спит. Что с ним происходит...
Пленным выдали какую-то одежду. Видимо, не могли смотреть без слез. Линтенис с удовольствием закуталась, наслаждаясь и теплом, и тем, что можно было укрыться от посторонних глаз. Почему-то после спасения осознание того, как она выглядит, и что все на нее смотрят, причиняло ей почти физическую боль. Ей хотелось спрятаться, так, чтобы никто не видел ни шрамов, ни изуродованного лица, ни клейма на лбу, которое скрывали спутанные волосы. Она никак не могла понять, почему волосы ей не обрезали на протяжении долгого времени плена. Возможно, у мучителей были какие-то свои планы на этот счет. Однако теперь патлы были очень кстати, позволяя прятаться от посторонних глаз. Отрядного целителя эльфийка тоже сторонилась, вытерпев лишь самое необходимое и отказываясь от всего, от чего только можно было отказаться.
Впрочем, она была вежлива и приветлива. Насколько могла. Она очень старалась. Хотя со стороны едва ли можно было это заметить и оценить.

Когда они наконец приехали, оказались за воротами и высокой оградой, а вокруг собрался не один десяток эльфов - целая толпа, женщина растерялась окончательно. Ей стало отчего-то очень страшно. Гораздо страшнее, чем было даже там... Она поплотнее закуталась в одежду с чужого плеча и обреченно ждала, что будет дальше. Потому что все тоже ждали чего-то. Командир отряда всех отпустил, но сам не уходил. Ждали... Линтенис тоже ждала, чувствуя, что от напряжения ее уже просто колотит.

- Не кажется - поприветствовал его кивком Турукано, тревожно всматриваясь в "трофеи", - Это именно я...
Орки и эльдар в одном обозе...
- Ты их у орков отбил? - Измучить и запугать эти твари могли, наверное. Но вот так истощить...
Двое сидели так, словно их не сородичи окружали, а те самые орки из клеток и Турьо, сделав было шаг в соторону телег, остановился

Отредактировано Турукано (2016-03-26 11:25:39)

Келебриль
Келебриль выслушал представление, наклонил голову.   Имена ему ничего не говорили… Но он хотя бы постарался запомнить.
-Мне… очень приятно…-хотя и не знал, так оно или нет. Хотелось поверить в происходящее… Хотелось. Но слишком сильны были чары Ангамандо. И его соседка… Его товарищ по несчастью… Она была напугана, и её страх передавался  и ему...