-------> Дворец
- Нужно сказать остальным.  Чтобы...
Чтобы - что? Феанаро и сам еще не очень хорошо представлял, что будет делать. Точно он знал лишь одно - назад ему пути нет. Жаль, что Ольве этого не понял... губы снова скривились в усмешке при воспоминании о разговоре с владыкой Гаваней. Трус, жалкий трус. Валарский прихвостень, даже не пытающийся думать своей головой. Ничего, скоро он узнает, какова цена предательства. Ведь он предел! Память о Финве, их дружбу... Нолдор столько помогали корабелам, когда они только появились здесь! Делились знаниями и мастерами. Помогали и словом, и делом. А теперь, когда помощь потребовалась им самим, телери отвернулись. Все эти мысли снова и снова прокручивались в голове Пламенного, все больше разжигая его гнев.
Феанаро ехал все быстрее и быстрее. На пирсы он почти вылетел. Осадил коня только рядом со своими воинами. Спрыгнул на землю, огляделся. Народу было много. Кроме нолдор тут же толпились телери, которые пытались выспросить у сородичей - что случилось и почему они все здесь? При появлении Феанаро на него устремилось множество взглядов. Удивленных, встревоженных, сочувствующих, вопрошающих и ждущих.
Неподалеку стояло несколько довольно больших бочек. Финвион вскочил на одну из них, чтобы все его видели. Он поднял руку, как бы прося тишины, хотя и так все разом умолкли.
- Народ Гаваней! - Громко воззвал он. - Вы, верно, уже знаете, что случилось в этих землях, которые мы привыкли считать безопасными. Король Нолдор, мой отец, подло убит, погублены Светоносные Древа и величайшее сокровище нашего народа украдено! Вор и убийца трусливо бежал в Срединные Земли, в прежнее свое логово. Мы, нолдор, будем преследовать Моринготто - ибо лишь этим именем может называться он! - где бы он ни укрылся. Валар отказали нам в помощи, ваш король отказал тоже. Но я верю, вы, Эльдар, не столь бессердечны и нерешительны. Помогите нам, дабы завтра Враг не высадился в Лебяжьей Гавани и вы не узнали, что такое - смерть. Нам нужны корабли! Дайте их нам и мы сможем уничтожить Врага!
Над пирсами повисла тишина. Только волны, как прежде, с шорохом перебирали гальку.

-------> Дворец

"И... как? Удалось договориться?"
В голосе брата и его мыслях слышалась неуверенность. И Майтимо вполне понимал, откуда она. Его и самого  не радовало  все происходящее.
"Нет, Кано, не  удалось. Ольве отказался дать корабли."
Впрочем, судя по тому, с какой скоростью они приближались к пирсам, брат, да и все остальные,  скоро должны были узнать не только о том, ем закончились переговоры, но и то, что они  будут делать дальше. Все... Ох,  было такое чувство, что впереди совсем мало хорошего.  Еще нужно было решить, как они доберутся до Эндоре. Ведь  другого пути, кроме как по морю, не было. Строить свои корабли? Долго...  Не хотелось ждать так долго. На это уйдут месяцы и годы. За это время враг мог сделать что угодно.
Это злило. Очень злило. Значит, ради  одной цели они  могли оставить все, а кто-то боится совершить даже обычное короткое плавание, нет, даже просто корабли дать? И вот так легко будут стоять и смотреть, ничем не помогут? Это же...  это было подло!
- Народ Гаваней! - Громко воззвал он. - Вы, верно, уже знаете, что случилось в этих землях, которые мы привыкли считать безопасными. Король Нолдор, мой отец, подло убит, погублены Светоносные Древа и величайшее сокровище нашего народа украдено! Вор и убийца трусливо бежал в Срединные Земли, в прежнее свое логово. Мы, нолдор, будем преследовать Моринготто - ибо лишь этим именем может называться он! - где бы он ни укрылся. Валар отказали нам в помощи, ваш король отказал тоже. Но я верю, вы, Эльдар, не столь бессердечны и нерешительны. Помогите нам, дабы завтра Враг не высадился в Лебяжьей Гавани и вы не узнали, что такое - смерть. Нам нужны корабли! Дайте их нам и мы сможем уничтожить Врага!
Отец говорил с чувством, ярко, правильно. Странно было бы, если бы кто-то из нолдор не  послушал его. Они и слушали... а вот телери боялись. Это было видно. Майтимо стало противно, и понятно, что кораблей они не дадут - против воли  своего короля и валар не пойдут. Страшно было оказаться мятежниками.

Кано ничего не ответил, и Тэльво хотел было возмутиться этим фактом, но.. не успел. На пирсы въехал, а точнее - влетел отец. И, кажется, одним своим видом уже ответил на все вопросы младшего сына.
Пламенный вскочил на бочку и над притихшими эльдар загремел его голос.
- Народ Гаваней!  Вы, верно, уже знаете, что случилось в этих землях, которые мы привыкли считать безопасными. Король Нолдор, мой отец, подло убит, погублены Светоносные Древа и величайшее сокровище нашего народа украдено! Вор и убийца трусливо бежал в Срединные Земли, в прежнее свое логово. Мы, нолдор, будем преследовать Моринготто - ибо лишь этим именем может называться он! - где бы он ни укрылся. Валар отказали нам в помощи, ваш король отказал тоже. Но я верю, вы, Эльдар, не столь бессердечны и нерешительны. Помогите нам, дабы завтра Враг не высадился в Лебяжьей Гавани и вы не узнали, что такое - смерть. Нам нужны корабли! Дайте их нам и мы сможем уничтожить Врага!
Сердце юного нолдо отчаянно забилось. Вот значит, как.... Ольвэ предпочитает трусливо отсиживаться под крылышком валар? Так.... пусть даст корабли, а сам делает, что хочет! Трус... Они и сами справятся. Отец прав во всем.
- Твои слова красивы, Феанаро. И наверняка зажигают огонь в сердцах твоих сородичей. Но что ты ждешь от нас? Мы не бессердечны и сочувствуем вам. Но... ты сказал, что валар отказались помочь? Не потому ли, что вы идете против их воли? Не потому ли, что берете на себя право делать то, что под силу им одним? Враг ушел в Эндорэ и нескоро появится тут, если вообще появится. Почему бы нолдор не остаться и не помочь восстановить то, что было им погублено? Мы не понимаем цели вашего похода, не видим в нем нужды, а наши корабли не менее дороги нам, чем тебе, Феанаро, сильмариллы.
Телуфинвэ сжал кулаки. Да что он понимает, это мореход! Похоже у него вместо крови - вода, а душа уходит в пятки при мысли о том, что можно ослушаться валар! Он сказал - не очень громк, но в повисшей тишине его голос, кажется, был слышен всем:
- Трусы. Вот и сидите на своих причалах.

Пламенный все ждал, что тишина вот-вот лопнет, прорвется яростными, одобрительными криками, как это было в Тирионе. Ольве может говорить что угодно, но если его подданные захотят присоединиться к нолдор, он не сможет им перечить... Однако тишина по прежнему окутывала пирсы.
- Твои слова красивы, Феанаро. И наверняка зажигают огонь в сердцах твоих сородичей. Но что ты ждешь от нас? Мы не бессердечны и сочувствуем вам. Но... ты сказал, что валар отказались помочь? Не потому ли, что вы идете против их воли? Не потому ли, что берете на себя право делать то, что под силу им одним? Враг ушел в Эндорэ и нескоро появится тут, если вообще появится. Почему бы нолдор не остаться и не помочь восстановить то, что было им погублено? Мы не понимаем цели вашего похода, не видим в нем нужды, а наши корабли не менее дороги нам, чем тебе, Феанаро, сильмариллы.
На этот раз примолкли нолдор, а телери одобрительно загомонили. И Пламенный услышал совсем рядом:
- Трусы. Вот и сидите на своих причалах.
Феанаро улыбнулся краешком губ и снова вскинул голову.
- Нет, не потому, - жестко усмехнулся нолдо. - Не потому нам отказали, что мы идем против Валар, а мы идем против Валар, потому что нам отказали. Враг ушел и нескоро вернется? Не это ли самое говорилось совсем недавно? Мы поверили - и что? Он вернулся и посеял смерть и тьму. И снова вернется! И заберет уже не одну жизнь, а многие! И обратит в прах все, что вам дорого. Валар боятся преследовать его, а он копит силы! И как вы можете быть так спокойны, зная, что Моринготто беспрепятственно разгуливает в восточных землях?! Или не ваши родичи остались на том берегу? Вы и им не окажете помощи?
Феанаро окинул взглядом толпу мореходов и в его взгляде мелькнуло разочарование.
- Ты говоришь, мои слова разжигают огонь в сердцах моего народа? Но это не так! В их сердцах есть свой огонь. В каждом! А что есть в ваших сердцах, телери? Кроме страха и преклонения перед Валар?

Отредактировано Пламенный Дух (2013-10-26 17:09:24)

- Твои слова красивы, Феанаро. И наверняка зажигают огонь в сердцах твоих сородичей. Но что ты ждешь от нас? Мы не бессердечны и сочувствуем вам. Но... ты сказал, что валар отказались помочь? Не потому ли, что вы идете против их воли? Не потому ли, что берете на себя право делать то, что под силу им одним? Враг ушел в Эндорэ и нескоро появится тут, если вообще появится. Почему бы нолдор не остаться и не помочь восстановить то, что было им погублено? Мы не понимаем цели вашего похода, не видим в нем нужды, а наши корабли не менее дороги нам, чем тебе, Феанаро, сильмариллы.
Если слова отца в душе рыжего вызвали гордость за нолдор и своего отца, то, услышав речи одного из советников, лицо младшего из сыновей Феанора скривилось, и он презрительно посмотрел на тэлеро. Сейчас они все напомнили ему крыс, которые прячутся от кота, а стоит коту уйти гулять, как крысы готовы возомнить себя хозяевами.
- Трусы. Вот и сидите на своих причалах.
-Оставь этих рыбаков в покое, разве не видно, что они променяли свои мозги на рыбьи, - сказал Питьо, положив руку на плечо близнеца.
Посмотрел еще раз на толпу собравшихся мореходов... да так и есть, мозги они променяли.  Но даже рыба в этой ситуации приняла бы мудрое решение в отличие от Ольвэ.

- Трусы. Вот и сидите на своих причалах.
- Не видите нужды?  Что ж, конечно, не видите, ибо корабли ваши у вас, и это не вашего родича предательски убил Моринготто, и трусов, подобных вам, Валар не проклинают за то, что осмелились иметь свободную волю,  Мне стыдно, что народу нолдор приходится просить помощи у подобных вам бесхребетных тварей!
- Нет, не потому, Не потому нам отказали, что мы идем против Валар, а мы идем против Валар, потому что нам отказали. Враг ушел и нескоро вернется? Не это ли самое говорилось совсем недавно? Мы поверили - и что? Он вернулся и посеял смерть и тьму. И снова вернется! И заберет уже не одну жизнь, а многие! И обратит в прах все, что вам дорого. Валар боятся преследовать его, а он копит силы! И как вы можете быть так спокойны, зная, что Моринготто беспрепятственно разгуливает в восточных землях?! Или не ваши родичи остались на том берегу? Вы и им не окажете помощи?
Макалаурэ молчал. Просто пока слушал разговоры и с ужасом думал о том, что же теперь будет. Переговоры провалились. С треском. И, зная характер отца, в том, что он не смирится с неудачей, сомневаться не приходилось. Братья - все - был солдарны с ним. Да и сам менестрель тщетно силился понять позицию телэри. Ведь это же... подло?
А советника Ольвэ, похоже, не убедили и не напугали слова нового короля нолдор. Он остался совершенно спокоен, только в глубине глаз зажегся тщательно сдерживаемый гнев.
- Да наши корабли у нас. И мы не хотим отдавать их, Курфинвэ. Теперь я вижу, за что тебя прозвали Атаринке - ты столь же вспыльчив и, увы, недальновиден,как твой отец. Мы скорбим о гибели Финвэ. Но зря ты отрицаешь наличие у нас свободной воли, юноша. Как и любой из эрухини мы имеем право выбора. И мы выбрали. Это наше право.
Он помолчал, сделав знак замолчать остальных мореходов, выражавших свое одобрение.
- Ты же, Феанаро, объяснил бы своим сыновьям, что некрасиво прийти в чужой дом и осыпать оскроблениями хозяев, даже если прием пришелся не по душе. Враг вернулся, ты прав, но сеял он смуту почему-то лишь в ваших сердцах. Не хочешь подумать - почему? С нами он не пытался говорить и переманивать на свою сторону. А на все твои обвинения отвечу одно:  мы не верим, что валар испугались врага. Не верим, что они позволят ему торить зло где бы то ни было. Не стоит делать за них их дело, нолдо. Поверь, они справятся лучше.- Он снова замолчал и затем сказал негромко, уже безо всякого вызова - Прошу тебя, Феанаро, остановись, пока не поздно. Ты не только себя губишь, но и весь народ, который верит тебе  идет за тобой. И своих сыновей, которые пока еще слишком молоды, чтобы руководствоваться разумом, а не порывами души.
И снова телэри одобротельно заговорили. Златокователь вспомнил то, что привиделось ему н свадьбе кузена, здесь, в Альквалондэ. Вспомнил... И сердце сжалось от невыносимой тоски. И почему-то белоснежные корабли, качающиеся у причалов, отливали красным. И красные блики играли на лицах присутствующих. Наверное, причудливая игра света от факелов...

- Не видите нужды?  Что ж, конечно, не видите, ибо корабли ваши у вас, и это не вашего родича предательски убил Моринготто, и трусов, подобных вам, Валар не проклинают за то, что осмелились иметь свободную волю. Мне стыдно, что народу нолдор приходится просить помощи у подобных вам бесхребетных тварей!
Куруфинве... нет, не стоило сейчас так прямо оскорблять мореходов, но... Атаринке слишком юн и горяч. Да и сказал он ровно то, что думал сам Феанаро. К тому же... это ничего уже не значит. Телери откажут. Так же, как Валар, так же, как Ольве... Валар... они, наверное, считают, что он - Куруфинве Феанаро - вернется назад, испугавшись трудностей и этих одинаковых предостережений. Ха! Они отняли у него мать и покой, один из них убил его отца и похитил самое главное его сокровище! Чего еще ему бояться?
- Да наши корабли у нас. И мы не хотим отдавать их, Курфинвэ. Теперь я вижу, за что тебя прозвали Атаринке - ты столь же вспыльчив и, увы, недальновиден,как твой отец. Мы скорбим о гибели Финвэ. Но зря ты отрицаешь наличие у нас свободной воли, юноша. Как и любой из эрухини мы имеем право выбора. И мы выбрали. Это наше право. Ты же, Феанаро, объяснил бы своим сыновьям, что некрасиво прийти в чужой дом и осыпать оскроблениями хозяев, даже если прием пришелся не по душе. Враг вернулся, ты прав, но сеял он смуту почему-то лишь в ваших сердцах. Не хочешь подумать - почему? С нами он не пытался говорить и переманивать на свою сторону. А на все твои обвинения отвечу одно:  мы не верим, что валар испугались врага. Не верим, что они позволят ему торить зло где бы то ни было. Не стоит делать за них их дело, нолдо. Поверь, они справятся лучше. Прошу тебя, Феанаро, остановись, пока не поздно. Ты не только себя губишь, но и весь народ, который верит тебе  идет за тобой. И своих сыновей, которые пока еще слишком молоды, чтобы руководствоваться разумом, а не порывами души.
Феанаро расхохотался. Горько и зло. Он хоть сам себя слышит, этот телеро? Неужели он и вправду верит в то, во что говорит?
- Валар не позволят ему творить зло? - Насмешливо вопросил Пламенный. - Значит, смерть короля Финве и гибель светоносных Древ были добром! Раз уж пресветлые Валар это допустили. - И тут же усмешка сползла с его лица. Оно стало жестким, резким. Неверный свет ложился странным рисунком и словно лепил маску. - Я не верю Валар! Они уже доказали, что не способны защитить даже себя. И я не остановлюсь. Пока не отомщен мой отец и пока Сильмариллы в руках Врага - не будет мне покоя! - С этими словами он вскинул выхваченный из ножен меч. - Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna... - слова падали, как удары молота, каждое жгло огнем. Пусть Валар видят - он не отступит! Хоть бы весь мир твердил ему иное... - Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!

- Ты же, Феанаро, объяснил бы своим сыновьям, что некрасиво прийти в чужой дом и осыпать оскроблениями хозяев, даже если прием пришелся не по душе. Враг вернулся, ты прав, но сеял он смуту почему-то лишь в ваших сердцах. Не хочешь подумать - почему?
- Почему же, если хозяева были столь неучтивы, что их прием  и сам стал оскорблением?
Майтимо сказал это тихо,  но слышно было, и не только  братьям, наверное. Кем были эти телери, чтобы говорить, чему их нужно учить, а чему нет?  Их совета  никто не спрашивал. И он бы выбрал, в любом случае,  отца и семью, а не  этих наглых и самоуверенных сейчас, но  трусов секунду назад.  Легко было быть храбрым, когда уверен в том, что  тебе ничего не будет за это.
Все его мысли о том, как хорошо было раньше в гаванях, о том, как они ходили в море с этими.... этими эльфами куда-то исчезли. Тот, кто стоял перед ним не был ни другом, ни союзником, скорее, очередной помехой на пути, слугой Валар, конечно. Только вот кого их пятнадцати?
- Я не верю Валар! Они уже доказали, что не способны защитить даже себя. И я не остановлюсь. Пока не отомщен мой отец и пока Сильмариллы в руках Врага - не будет мне покоя!  Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna...  Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!
Майтимо шагнул вперед,  встал за спиной отца.
- Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna...  Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!
Клятва... которую нельзя нарушить. Но он и не собирался. Он ведь всегда все доводил до конца... Так и на этот раз будет.  Пусть видят, что  они не отступят! Значит, считаете нолдор  настолько глупыми или испорченными, а себя чистыми от любой скверны?  Не слишком ли много на себя берете?!

- Почему же, если хозяева были столь неучтивы, что их прием  и сам стал оскорблением?
- Мне странно, что гости считают себя вправе требовать принадлежащего хозяевам, как свою личную собственность, Нельяфинвэ Майтимо А вполне законный отказ считают неучтивостью.
Тэльво с негодованием смотрел на телеро. Как он смеет играть словами в такую минуту? Как может не понимать, что происходит? Да какое значение имеют какие-то деревяшки по сравнению с гибелью деда?!
- Валар не позволят ему творить зло? Значит, смерть короля Финве и гибель светоносных Древ были добром! Раз уж пресветлые Валар это допустили. Я не верю Валар! Они уже доказали, что не способны защитить даже себя. И я не остановлюсь. Пока не отомщен мой отец и пока Сильмариллы в руках Врага - не будет мне покоя! Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna...Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!
Голос отца взлетел к темному, почти черному небу. И вслед за ним, почти одновременно прозвучали голоса братьев. Телуфинвэ гордо вскинул голову и встал рядом с ними. И повторил четко, уверенно не колеблясь ни секунды:
- Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna...Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!
Клятва, данная именем Единого. Нерушимая, святая. Теперь она будет вести их и приведет к победе. Потому что иначе быть не может - они же правы.

Если бы кто-то из присутствующих только знал, чего стоило Тьелкормо молчать и не лезть куда не просят! Наверняка, в таком случае к нему многие прониклись бы немалым уважением. Стремительный просто изнывал от желания подойти и... хотя бы хорошенько встряхнуть Ольве. Чтобы вспомнил, кому и что он говорит. Но отец, наверняка, подобного дипломатического хода не оценил бы. А в своих ораторских способностях Третий был вовсе не уверен. Поэтому он молчал во дворце Ольве.
На пирсах же... на пирсах Охотника охватила глухая ярость. Эти трусливые мореходы смели рассуждать о том, о чем понятия не имели. Смели назначать цену крови деда. Смели осуждать их народ за решительность и нежелание отсиживаться в стороне. Отцовские камни! Да видел ли кто-нибудь из них величайшее творение Феанаро?! Как можно сравнивать их с ладьями мореходов?
На пирсах Тьелкормо молчал, потому что чувствовал - если заговорит, то сорвется окончательно. Многие считали Третьего легкомысленным. Да и сам он всячески поддерживал это мнение о себе. Но цену себе нолдо знал. Как и своим недостаткам. И все же в происходящем было кое что хорошее. А именно - старшие перестали смотреть на отца буками. Видимо, поняли наконец, кто и в чем прав!
Пламенный был прекрасен и, казалось Охотнику, словно сам, как факел, отбрасывал отсветы на окружающих. Как телери могут быть настолько слепы? Неужели они не видят этого?
Когда взвился отцовский клинок и зазвучали слова Клятвы, Турко не усомнился ни на миг. Его меч сверкал так же ярко, как клинки братьев. А их голоса слились в единый хор.
- Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna...Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!
Никто не станет на их пути! Никто! Никогда!

Он был один. Он всегда был один. Чувствовал это, знал... и принимал. И даже гордился. И сейчас он тоже был один. Все и всё потонули в кроваво-белесой дымке, а над ним было только черное небо. И в это небо взлетали, вслед за поднятым клинком, слова. Словно искры из горящего костра. А потом... вслед за ним взметнулись другие голоса. Он узнал их. Каждого в отдельности. Сыновья. ЕГО сыновья. Дети Пламенного духа, в чьих жилах тот же огонь, что и у него. Они пойдут за ним до конца. Теперь - точно. Назад пути нет и все свершилось, как и хотелось... Отчего же вдруг так гадко на душе? Почему звуки сыновних голосов, произносящих нерушимую Клятву, вместе с радостью вызывают в его сердце глухую тоску?.. Но пламенный не позволил себе слабости и загнал все эти бредни подальше.
Миг тишины был краток, а затем поднялся невообразимый гвалт. Восторженные, яростные возгласы нолдор смешались с возмущенными и испуганными восклицаниями мореходов. Верные повторяли вновь и вновь клятвы своим лордам. Телери обвиняли их в безумии. И среди этого невообразимого многоголосья Пламенный различил тихий голос:
- Мне жаль тебя, Феанаро.
И взгляд, полный жалости... Феанаро вздрогнул, как от пощечины. Никогда, никому он не позволял себя жалеть. Даже отцу, даже в детстве. А этот... этот...
Финвион спрыгнул с бочек и шагнул вслед за телеро... Что он собирался делать, он и сам не знал. Его рука все еще сжимала обнаженный меч. Кто-то из мореходов вскрикнул, потом раздался звон... Феанаро с удивлением поглядел на отскочившую от его доспеха стрелу. Возле самого уха просвистело и позади раздался странный звук. То ли тихий вскрик, то ли громкий вздох. Обернувшись, Пламенный увидел, как на землю оседает воин - из его горла торчала стрела.

- Nai kotumo ar nilmo, kalima Vala thauza ar poika, Moringothonna...Eru Ilúvatar! Oiyámórenna mé-quetamartya íre queluvá tyardalma. Ainorontessë tirtassë lasta ar lma-vandá enyalaz, Varda Manwë!
Вот уже и Питьо повторял за братьями слова клятвы, которые тяжелым грузом ложились на его сердце. Что-то говорило ему, что этот день будет омрачать всю его жизнь и не забудется никогда. Но предать отца рыжик не мог, ведь не смотря не на что он любит отца. И тут он увидел, как один из воинов упал, а потом когда был снят шлем Питьо узнал в воине Силь. Неужели вот как-то так его дед Финвэ умер от руки Моргота. Из-за этих блестящих камней, что создал его отец. Неужели эти рыбаки с ним заодно?

Слова советника оказались роковыми, хотя сам он, конечно, этого не ждал. Феанаро бросился за ним, и кто-то из стоящих рядом телэри, увидев в его руках обнаженный меч, вскинул лук и выстрелил. Звон тетитвы показался пронзительно громким, он перекрыл поднявшийся шум и окончился звоном доспехов...
- Стой! Что ты делаешь! -а вот крик советника утонул в нарастающем гуле голосов.
Следующая стрела поразила одного из нолдор. А потом... Потом началось такое, чего никто никогда не мог себе даже вообразить.
Сыновья Феанаро, а за ними и их верные кинулись вперед, на мореходов. Те, отстреливаясь, начали отступать к морю.
- Корабли! Не дайте им попасть на корабли!- крикнул кто-то. Крик почти сразу сменился предсмертным стоном...

Макалаурэ, как во сне, смотрел на уходящего телэро, затем на бросившегося вслед за ним отца. Почему-то в голове пронесся вопрос, зачем ему меч... не убивать же он собрался? А потом он услышал свист. Даже такой небольшой любитель охоты, как он, не мог не узнать его... Стрела со звоном отскочила от доспехов отца. А вторая попала в цель...
"Да что же это делается?!"
- Силь...- возглас-выдох Турко заставил менестреля очнуться.
Силь... девушка, которую брат любил... они ведь... пожениться решили! Как же так? Как можно было? КАК ОНИ МОГЛИ?!
А Турко уже брсился вперед, в толпу телэри, ощетинившуюся стрелами.
- Стой!
Макалаурэ бросился за братом, подняв меч. Краем глаза он видел бегущего рядом Майтимо. И снова сознание словно раскололось надвое - одна его часть хотела остановиться,прекратить, а другая - рвалась вперед, охваченная гневом. И первой скоро пришлось умолкнуть - когда рядом с ним упал один из верных, хватаясь за торчащую из груди стрелу. Перед глазами поплыло кровавое марево из его недавнего видения, затопив все кругом, погасив в зародыше доводы разума. Сейчас второй сын Феанаро слышал лишь глухое биение своего сердца, провалившись в безумие ненависти и боли.

"Они - убийцы! Они - предатели, слуги врага!"
Предатели? Нет. она не могла в это поверить. Тэлери, среди которых были ее друзья, не могли предать родичей.Они же всегда хорошо относились друг к другу. даже клятвы в дружбе давали... Нет. не может быть...
Но факты - вещь упрямая. едва отзвучали слова Клятвы. как негромко свистнула одна стрела. за ней - другая... первая всего лишь ударилась о доспехи Феанаро, не причинив никакого вреда. но вторая... Молодой воин, стоявший неподалеку от Тауриэль, тихо вскрикнул и стал оседать на землю...
- Силь...
Тау, в ужасе зажав рот ладонями, смотрела на умирающую нолдэ и не могла понять, как же такое возможно. А феаноринги рванулись вперед, зазвенели мечи, окрашиваясь алым... Девушка шарахнулась назад и сжалась у парапета, закрывая руками голову.

Отредактировано Тауриэль (2013-11-12 05:53:40)