Тингол
Трудно было сказать, сколько времени бывший король Дориата потратил на раздумья. Он и раньше-то не привык спешить, а последние годы его добровольного заточения и вовсе сделали его медлительным до предела. Однако аргументы были взвешены не по одному разу, решение принято и теперь оставалось его только исполнять, ибо был он тут один и делать все приходилось самому. Впрочем, он давно привык.
Прежде, чем направиться наверх, Тингол посчитал нужным сменить одежду. Ну и что, что он делает это второй раз подряд - ему уже пришлось переодеться после транспортировки сюда раненого?! Тут, в месте своего обитания Тингол предпочитал привычную ему довольно помпезную манеру одеваться, которой не изменил, даже когда ее некому больше стало демонстрировать. Но выходить в этом в Менегрот было бы верхом глупости. Одеться следовало просто и невзрачно. Ну условно просто и условно невзрачно, ибо ничего соответствующего данной характеристике просто не было в его гардеробе. выбрав одежду максимально темных тонов, чтобы не бросаться в глаза в темноте, ведь по его подсчетам и внутреннему ощущению, по которому он давно уже жил, должна была как раз быть ночь. И это очень удобно, ведь ему совсем не нужно быть замеченным прежде, чем он доберется до Диора. Завершал костюм длинный плащ с широким капюшоном, в котором бывший король Дориата как раз и выходил обычно погулять, когда у него возникала такая потребность. И ни разу за все это время ему не отказала удача - он не был замечен, а если кого-то и встречал, то успевал укрыться раньше.
Бросил прощальный взгляд на раненого - тот по-прежнему был без сознания, что определенно было хорошо для них обоих сейчас, на свои записи на столе - пусть лежат, уберет, когда вернется. И естественно же - на тайник, в котором оставался Камень. Ничего, они расстаются ненадолго, да и не расстаются даже - что за глупость! - просто есть неотложное дело, которое не займет много времени и сил.
Уходил Тингол со спокойной душой, потому что точно знал, что последний подарок ушедшей супруги - мини-Завеса над его жилищем - хранила надежно и его самого, и тайну, и его сокровище. Никто кроме него и членов его семьи. а также тех, кого они пожелали бы провести с собой не мог ни войти, ни выйти из его тайных лабиринтов. Точнее в верхних ярусах гулять не возбранялось, но в определенном месте проход был надежно закрыт. Даже если раненый - чего конечноже, быть просто не могло - неожиданно выздоровеет и встанет на ноги, лабиринт не выпустит его, и ему придется дождаться возвращения хозяина. Ну и ответить на несколько занятных вопросов заодно.
Хотя об этом позже.
Сейчас стоило думать о том, как добраться до Диора.
Был, конечно, более простой способ - позвать внука осанвэ, как он делал это обычно. Однако именно сейчас Тингол почему-то не желал этого делать. Смутная тревога грызла его с самого момента, когда ему на голову свалился неизвестный полутруп, и, честно говоря, бывшему королю хотелось выйти и увидеть собственными глазами, что такое невероятное происходит в Дориате. Не то, чтобы он не доверял Диору, но себе он в любом случае доверял гораздо больше.
Уже подходя к выходу из своего лабиринта, Тингол вспомнил, что как-то нелепо было выходить в опасную ситуацию без оружия (хотя еще более нелепо было бы разгуливать по собственному государству с мечом). Однако поразмыслив, он все же свернул в тот коридор, где нашел свой "подарочек" и подобрал оружие неизвестного раненого. Коротковато конечно, но в самом деле, он же не собирается им драться! Так, на всякий случай... Неудобно, конечно, ходить с мечом без ножен, но не возвращаться же за ними, в самом деле. Сойдет!
Наверху было пустынно и понять, что произошло, Тинголу не удалось. Он двигался в сторону города - выход из лабиринта был за пределами Менегрота, когда неожиданно увидел двоих, при всем желании не могущих считаться синдар. Остановился, замер, прячась от них, теряясь в догадках и предположениях. Отвлекся. И пропустил момент, когда был замечен подходящими сзади. Если бы он не скрывался с мечом наперевес, возможно, нолдор и прошли бы мимо - им было не до одиноких безопасных для них поверженных врагов. Но этот не был поверженным и явно что-то замышлял, следя за противником и таясь от него. Нолдор было ощутимо больше, потому они не посчитали нужным нападать исподтишка, а окликнули странного типа и предложили сдать оружие и объяснить, что он намеревался сделать. Тингол обернулся и оторопел. От наглости. От неожиданности. От промелькнувшей невероятной и очень нехорошей, но обретавшей реальность догадки - Диор говорил ему о письме с угрозами, но тогда они оба не восприняли их всерьез. А теперь... Они все-таки посмели явиться! Убийцы родичей! Негодяи! Они пришли на его землю. Подняли оружие на его народ. тянули руки к его Камню. И в глазах их горела решимость убивать, убивать при малейшем сопротивлении. Опьянение от схватки, Тингол еще помнил его. Опьянение кровью. Кровью врагов.
Они были врагами.
Они пришли сюда убить всех, и его в том числе. Как уже сделали с его братом и его народом. Как гномы, внезапно обезумевшие и бросившиеся на вчерашних друзей. Впрочем, эти и не были никогда друзьями...
Тингол не намеревался сдаваться, и в глазах мелькнула ярость, а рука поудобнее перехватила чужой и непривычный меч. Враги это тоже поняли и криво усмехнувшись начали его окружать. Время пошло на минуты. Тингол чутьем ощущал, что они не шутили. Они убьют его, если только он не подчинится. Но он не мог подчиниться. Не желал. Не допускал и мысли, что может так поступить. Не им! Не этим шакалам! Он лучше погибнет в бою, чем подчинится им!
Однако ярости и ненависти было слишком мало, чтобы легко переступить через главное - он никогда еще не поднимал руки на сородичей, пусть и сто раз проклятых. Он столько проклинал их за кровь, теперь же стоял перед выбором - или встать в их ряды и пролить кровь самому, или же отправиться прямиком в Мандос. Тингол колебался, однако его взгляд, горящий ненавистью, подогревал и без того еще не до конца отошедших от недавнего сражения врагов. Не было сомнения - еще несколько мгновений, и они нападут первыми, а тогда... Тингол сам еще не знал, что он готов был сделать - умереть или убить.
