Феанорычи пишут письмо Тинголу

- Давай с этим письмом разберемся сразу, - решил Куруфин. - И отправим.
Он придвинул брату стул и бросил на стол лист бумаги и перо.
- Садись и пиши.
Турко с сомнением посмотрел на письменные принадлежности, но разочаровывать брата не решился. Взяв осторожно перо, словно оно было хрустальным, он вопросительно посмотрел на младшего.
- Пиши, - Куруфин ухмыльнулся. - С большой буквы, братец. Элу Тингол, Владыка Всея Арды... Все слова с большой буквы!
Почерк у охотника был красивый. Тенгвы ложились одна к другой. Келегорм старательно выводил на квенья "Эльве", потом запоздало сообразил, что синдаринское имя короля Дориата звучит по-другому и покосился на брата. Надо исправлять оплошность или и так сойдет?
- Да, - Куруфин, вдохновенно расхаживавший по комнате, обернулся к брату и посмотрел на него насмешливыми и очень довольными глазами. - Все пиши на квэнья! Пусть ему переводят...
Келегорм представил эту картину, как некий придворный синда, пытается перевести с запрещенного языка, и фыркнул.
- Вло... или вла? - спросил он через какое-то время.
- Ты еще только на слове Тингол? - потрясенно спросил Куруфин, останавливаясь, подбегая и заглядывая через плечо. Убедившись, что это действительно так, он выдавил:
- Зато почерк хороший...
И задумался, что будет веселее - написать письмо с ошибками или нет...
- Вла, - сказал он через некоторое время. - Вла-ды-ка.
Еще через какое-то время увлеченный Турко снова поднял на брата почти влюбленный взгляд.
- Еще что-то будет?
- Будет еще много, - пообещал Куруфин. - Теперь пишешь. С новой строчки. Пишет тебе Туркафинвэ Тьелкормо Феанарион. Ты знаешь, как это пишется? - он строго глянул на брата.
Келегорм смутился.
- Да как тебе сказать, - начал он уклончиво. - "Турко" я еще напишу, а с остальным будет немного сложнее. Продиктуешь по тенгвам?
- Ты совсем дурак? - прямо спросил Куруфин. - Ты когда в последний раз посещал библиотеку, о мой ученый брат?
- Лес - моя библиотека, - гордо ответил охотник. - Зато ты не отличишь посвист сойки от щебетания синицы. И я не дурак... - надулся Турко. - Когда мне было летописи читать, я всю нашу семейную прорву с малолетства кормил....
- Когда мне понадобится, я отличу посвист сойки от чего угодно, - заверил его Куруфин. - Я свое время распределял благоразумно, кормилец ты наш... Ладно, пиши уже. Т. У. Р....
Все было ничего, пока не дошли до имени отца. Келегорм остановился на "Феа..." и терзался выбором "о" или сразу "н"...
Куруфин наблюдал за его терзаниями, чуть приспустив веки и про себя улыбаясь.

Кое-как справившись с "Феа-" и остановив свой выбор все-таки на "н", Келегорм снова застрял. Феанор... Второй слог пишется через "О", но у охотника было смутное подозрение, что "ФеанОриони" будет выглядеть более, чем странно... Откуда взялось это подозрение он сказать не мог... Может, просто вспомнилось письмо Маэдроса, на которое, кстати, братья так и не ответили...
- Ну, смелее, - подбодрил его Куруфин, ехидно улыбаясь.
Доверчивый Келегорм смело вывел "О" и снова посмотрел на Курво, ожидая похвалы или порицания.
- Аха, - сказал Куруфин. - Бери чистый лист, Турко, и пиши все заново.
Он отошел, позволяя брату самому заняться доставанием листа и переписыванием.
- Изверг! - с чувством возмутился старший. - Саурон тебе в подметки не годится! Может, Нарион перепишет? Все равно Тингол моего почерка не знает, а?
Он умоляюще посмотрел на любимого брата.
- Ты с ума сошел? - спросил Куруфин, глядя на него круглыми глазами. - Бери и пиши! Позорище... Будешь с сегодняшнего дня заниматься. Давай, пиши, кому говорю!
- Припомню, - с угрозой пробормотал охотник. - Ох, припомню, Курво...
Он с ненавистью уставился в чистый лист и принялся переписывать все по-новой. К счастью, ломать голову над правописанием уже не приходилось.
- Припомни, - согласился Куруфин. - За почерком следи, брат мой возлюбленный.
Он следил, как Турко выводит ровные тенгвы, и, когда тот вывел "Феанарион", велел:
- Поставь точку. Пиши дальше: "Прости, что осмелился написать тебе, и уверяю, что не сделал бы этого никогда, не будь причина такой важной для нас обоих. Прости, что осмелился..."
- Аааа... - застонал нехорошим голосом Келегорм, - что же ты.... сын моей матери... не предупредил, что это еще не все?!
- Оно длинное, - заверил его Куруфин. - Не вопи, сын моего отца! Будь терпелив, и тебе воздастся. Пиши.
- Издевается, нет, он издевается, - сам себе пожаловался Турко, но снова взялся за перо. И вдруг его осенило.
- А может, ты напишешь текст на черновике, а я перерисую? - спросил он с надеждой.
- Перерисую?! - возопил Куруфин. - Перерисую?!?! - он взял брата за шиворот. - Турко, не прикидывайся большей дубиной, чем ты есть! Нет, ты будешь писать все сам! А сделаешь ошибку - будешь переписывать! Тебе пойдет на пользу!
- Ладно, ладно, - засмеялся старший. - Ты меня раскусил.. Только диктуй помедленнее, а то все слова такие длинные...
- Прости, - терпеливо сказал Куруфин. - Что. Осмелился.

Келегорм покорно выводил слово за словом, иногда прерывая это занятие тяжкими вздохами. Его утешала только мысль о ярости Тингола и о свадьбе с прекрасной Лютиен. Келегорм так замечтался, что едва слышал, что говорит брат.
- Ты не увлекся? - поинтересовался Куруфин, видя, что глаза у Турко постепенно затуманиваются, и рука начинает водить по бумаге как бы сама собой. - Что ты пишешь?
- А? - не понял Турко и посмотрел на бумагу. - О, нет...
Третью строчку подряд он писал только одно "Лютиен". Само по себе нормально для влюбленного, но не слишком хорошо для послания будущему тестю.
- Ты ведь не заставишь меня переписывать...
- Ты хочешь послать так? - переспросил Куруфин. - Садись и пиши заново!
Келегорм в ужасе схватился за буйные кудри и на всякий случай подергал их в знак раскаяния.
Потом вытащил новый лист и сосредоточился.
- Это последний раз, - предупредил он. - Если сейчас не получится, я позову Нариона и будешь диктовать ему.
Почему-то Турко надеялся, что Куруфина испугает эта странная угроза.
- Я не понял, - переспросил Куруфин, обидевшись. - Ты мне угрожаешь, что ли? Ради Эру. Мне на ней не жениться, диктуй свое письмо хоть Нариону, хоть Хуану.
Келегорм тоже собрался надуться, но вовремя вспомнил о прекрасных глазах своей невесты и прочих ее прелестях, и снова взялся перо словно меч.
- Диктуй!
- Переписал? - спросил Куруфин. - И сходи за чистым листом, не надо кропать мне на обороте.
- Все равно по-новой переписывать, - возразил немного обиженный брат. - Давай уж здесь закончим.
- Ладно, - Куруфин был глубоко возмущен тем, что Турко еще и возмущается. - Прости, что осмелился тебе написать...
- Это не слишком? - недоверчиво встрял старший в мысль младшего.
- Нет, - Куруфин злорадно улыбнулся. - Я когда-нибудь не оправдывал твоих ожиданий?
В подтверждении слов брата Турко начертал все слова на листе, хотя буквам пришлось изрядно ужаться.
- Аха, - сказал Куруфин. - Пиши дальше. ...и уверяю, что не сделал бы этого никогда, не будь причина такой важной для нас обоих...
-Не тарахти! Я не понял, что ты сказал...
- И уверяю, - повторил Куруфин. - Что не сделал бы. Теперь понятно? - он с трудом удержался от макания Келегорма в тушеницу.
- А почему "не сделал бы"? - искренне заинтересовался третий сын Феанора. Он всегда делал, что хотел. - А, ну да...
До охотника дошло, и он дописал до "бы", ожидая продолжения.
- Потому что не сделал бы, - заверил его Куруфин. - Это жизнь такая... Давай, соберись с силами: не будь причина такой важной. Для нас обоих.
- Для нас обоих, - повторил Келегорм, выводя слова. Он снова представил Лютиен, и то, как он будет говорить "мы" - про нее и себя.
- Не отвлекайся, - потребовал Куруфин. - А то опять начнешь чушь пороть.
- Я весь внимание, - заверил его Турко, видя перед собой не лицо брата, а Лютиен.
- Ладно, - не поверил Куруфин. - Пиши дальше. С новой строки. Прости также, что пишу тебе на квэнья. С новой, братец, повторяю для особо задумчивых.
Места на листе и в самом деле осталось немного. Турко все-таки нашел часть листа, с которой можно было начать новую строку.
- Не слишком ли много мы извиняемся?

- Нет, - Куруфин облизнул губы. - Увидишь, мы своего не упустим... Пусть пока порадуется. Пиши, не стесняйся! Пусть знает, что мы вежливые.
- Образец для подражания, - кивнул Охотник и закончил фразу.
- А ты думал, - ухмыльнулся Куруфин. - Особенно я. Далее. Уверяю тебя, если бы я знал, что когда-нибудь мне придется писать тебе...
- Ох...
Келегорм снова уткнулся в бумагу, всем своим видом выражая немую скорбь и пытаясь уместить слова на все уменьшающейся территории листка.
- Жмот, - сказал Куруфин, бросая ему еще один лист. - Ты кого боишься разорить? Артаресто? Ты ему на своей охоте предостаточно бумаги сэкономил. Пиши здесь!
- Мама приучила меня беречь ресурсы! - с гордостью напомнил старший, - что там у нас со "знал"?
- Ага, - фыркнул Куруфин. - Тебе каждую неделю новую рубашку надо было... Пиши, не позорься! ...что когда-нибудь мне придется писать тебе...
- Когда-нибудь... мне - тебе, - напевал Турко. - Новая рубашка... Папа предлагал, чтобы я добытых шкурах ходил...
- Я понимаю папу, - кивнул Куруфин. - Так намного органичнее смотрелось бы! Ты не отвлекайся! Или можно уже новое диктовать?
- Новое, новое... Представь, я голый и в мехах... Девы штабелями у моих ног складываются... Вот папа тоже представил и предпочел не экономить на рубашках.
- Аха. Летом - в мехах, - согласился Куруфин. - Девы бы совсем... обрадовались. Турко без штанов, я извиняюсь... Орочья твоя натура! Бери перо! ...я бы освоил даже руны имени твоего советника...
- Слушай, а ты уверен, что у них есть письменность? - забеспокоился Келегорм. - Все-таки живут в пещерах...
- Если нет, приедут сюда, я переведу, - успокоил его Куруфин.
- Тогда ради чего я так стараюсь? - уныло спросил Келегорм, понимая, что борьба бесполезна. - Диктуй дальше...
- Ради того, чтобы у них возникла мысль приобщиться к письменности, - безжалостно ответил Куруфин. - Или чтобы такая мысль возникла у тебя, что еще более невероятно... ты уверен, что слово "советник" именно так пишется?
Келегорм со смущением посмотрел на слово "советник", больше похожее на "совятник".
- Что-то не так?
- Увы, - подтвердил Куруфин. - Ты вроде бы Даэрона видел?
- Такой маленький, худой...
- Не сказал бы, - возразил Куруфин. - Хотя по сравнению с тобой даже я маленький и худой... В общем, его никак не может характеризовать то, что ты написал. Исправь.
- На что исправь? - не понял Келегорм. - А за комплимент спасибо.
- На "со-вет-ни-ка", - пояснил Куруфин. - Это не комплимент. Это мой ужас по поводу тебя...
- Гм... Только не пугай так мою невесту, - попросил Оохотник, но слово исправил. - Это еще не все?

- Примерно половина, - сжалился Куруфин. - А невесту ты уже сам напугал. Пиши: "но я, как ты, наверное, сам уже понимаешь"... Там много запятых. Попробуй угадать, где. Келегорм пристально посмотрел на слова, словно надеясь выжечь запятые одним взглядом.
" Но я как ты наверное...". Охотник очень сомневался, что "ты", синда из Пещеры, пусть даже и проснувшийся под звездами Куйвиэнен , был как "я", то есть Прекрасный. Именно поэтому братец и добавил издевательское "наверное".
- Вот здесь запятая! - уверенно ткнул пальцем в "наверное".
- Посреди "наверное"? - уточнил Куруфин. - Братец, это новое слово в истории языка. Попробовать можно... Но я бы не поддавался искушению и следовал традициям предков...
- Не издевайся, - ласково попросил третий. - Я о том, что наверное, "наверное", выделяется запятыми. Только не спрашивай меня почему.
- Брат! - просиял Куруфин. - Как я счастлив! Мне даже не нужны причины, по которым ты выделяешь это слово запятыми! Я так рад за тебя! А теперь пиши так: но я запятая как ты запятая наверное запятая сам уже понимаешь..
- Запятая через каждое слово? - поразился Оохотник совершенно искренне. - Ты ничего не путаешь?
- Когда я что-то путал? - удивился Куруфин. - Ты мне не доверяешь? - Он в ужасе приподнял брови. - Ты мне не доверяешь в вопросах правописания?
- Я тебе доверил бы даже Хуана, - поспешил успокоить его Охотник. - Или Лютиен, - добавил он, немного подумав.
- А что мы там с Тинголом понимаем на пару?
- Спасибо, - Куруфин отметил, что Хуан все же остался на первом месте. Фактически, брат пообещал ему самое дорогое...
- Тинголу переведут, - заверил он брата. - У него советник есть.
- Этот мелкий Даэрон, что ли? - начал вспоминать старший.
- Он самый, - заверил его Куруфин. - Зато пишет грамотно.
-Откуда ты знаешь? - прищурился Келегорм. - Вы ведете с ним оживленную переписку? На квенья?
- Я так думаю, - поправился Куруфин и усмехнулся. - Ты ведь почему-то не королевский советник.
- Именно потому, что королям совсем необязательно быть образцам в правописании. Мы сами устанавливаем правила, - величаво ответствовал Келегорм и откинулся на спинку, небрежно поигрывая пером.
- Не мешало бы сначала старые выучить, - заметил Куруфин. - Ты рано расслабился, радость моя. Там еще продолжение есть: ...подобной возможности не предвидел.
- Ты меня интригуешь, - признался Келегорм, закончив с "предвидел". - Что дальше?
- Дальше абзац, - улыбнулся Куруфин. - Так вот, сим ставлю тебя в известность... - он сделал драматическую паузу.
- Что ты скоро станешь дедушкой, - радостно продолжил Прекрасный.
Куруфин поперхнулся и уставился на брата круглыми глазами.
- Почему ты исключаешь такую возможность? - слегка насупился Келегорм. - Я собираюсь немедленно обзавестись наследником, как только представится такая возможность. Хватит Тъелле воспитывать... Он уже большой мальчик.

Куруфин молча положил руку на сердце и прикрыл на некоторое время глаза, давая Келегорму возможность пожалеть о своем чувстве юмора.
- Я думал, ты говоришь о свершившихся фактах, - проворчал он.
Мизансцена примолкнувшего Куруфина произвела впечатление на старшего.
- Не думал, что ты так трепетно относишься к чести моей невесты, - с уважением сказал он. - Но как только факт свершится, обещаю, что ты узнаешь первым!
Куруфин посмотрел на него со свирепой благодарностью. И не стал объяснять, что интересовала его вовсе не девичья честь, а последствия...
- Буду ждать известия, - хмуро согласился он. - Ты пиши пока...
- Ты не продиктовал, что писать, - напомнил Келегорм брату, которого так ошарашила возможность стать дядей, что он не продолжил фразу, где излагалась новость для короля Тингола.
- Ты уже написал про "известность"? - удивился Куруфин.
В ответ на удивление брата Келегорм гордо потряс листком.
Куруфин наклонился, проверил и пробормотал:
- А чего дураком прикидывался? Давай, бери перо: что в скором времени твоя дочь выйдет за меня замуж...
- Мне нравится твой стиль, - радостно воскликнул третий сын Феанора. - Вот с этого и надо было начать!
- Если бы я с этого начал, это был бы не мой стиль, - возразил Куруфин. - Это был бы стиль твой... Который мне не нравится.
- Тебе трудно угодить, - проворчал брат. - Странно, что ты женился раньше меня. С такой-то манерой уговаривать родственников прекрасных дев...
- Родственники моей прекрасной девы не были против этого брака, - напомнил Куруфин.
Ему не нравилось, когда ему напоминали про жену.
- Что меня удивляет, - не преминул заметить неделикатный Турко. - Теперь-то уже все?
Куруфин усмехнулся. Больше удивиться, конечно, было нечему.
- Не надейся, - сказал он. - Пиши еще. Приглашением на свадьбу считай это письмо...
- На приглашениях всегда рисуют двух голубков с лентами в клювах, - серьезно напомнил Тъелкормо. - Птичек тоже прикажешь рисовать?
- Нет, - мстительно сказал Куруфин. - Соек. Вдруг Тингол любит их посвист...
-Соловьев, - нежно возразил Келегорм. - Лютиен называют Тинувиэль, Соловушкой... Итак, мы его пригласили. Уже все, можно опять подписываться?
- Мы его еще не до конца пригласили, - застонал Куруфин. - Турко, это письмо можно было уже десять раз написать!
- Не волнуйся ты так, мы уже почти закончили, - начал в свою очередь утешать брата Охотник. - Самое страшное уже позади.
Куруфин потер руки, думая, придушать гада на месте или пусть пока живет? Решил, что пусть живет.
- Кляксу не посади, - буркнул он. - Давай, предпоследнее усилие: хотя, боюсь, ты уже не успеешь.
- Ты так говоришь, словно мой будущий тесть уже при смерти, - усмехнулся Турко. - Хотя не факт, что его не хватит удар после такого письма...
- Зная твою поспешность, - вздохнул Куруфин, - я боюсь, что он не успеет добраться. Не волнуйся, он еще нас с тобой переживет!
- Да продлит Эру его дни, - поспешно добавил Келегорм, дописывая "...не успеешь."
- Если ему больше нечем заняться, - добавил Куруфин. - Ставь точку. Но мы обязательно приедем в гости... Это в письме, - добавил он.
- Мы действительно приедем в гости? - не поверил Келегорм, привыкший к каверзам младшего.
- Это чтобы он не очень волновался, - ухмыльнулся Куруфин. - Но можешь съездить, если очень приспичит.
-Обязательно, - заверил Прекрасный. - Со всей дружиной... В гости к Тинголу... И пусть Маглор воспоет этот подвиг... Запятая или точка?
- А что, мысль, - задумался Куруфин. - Но, боюсь, Маглору придется воспевать падение Дориата в исполнении Карнистира и войска синдар... Точка. Абзац. В смысле, не Тинголу абзац, а вообще...
- А почему Карнистира? - забеспокоился Турко. - Я уже и не достоин?
- Фи, - отмел эту мысль Куруфин. - Ты будешь держать на руках рыдающую Лютиэн. И руководить погромом с возвышения.
-Красивая картина, - одобрил старший. - Так что после абзаца?
- После абзаца пиши - за сим прощаюсь, - торжественно возгласил Куруфин.
- Не верю, - прошептал Келегорм. - Это уже все? А мне так понравилось писать письма... Давай напишем еще кому-нибудь?
- Нет, - сказал Куруфин. - Еще надо подписаться. Коротко и со вкусом: Т.Т.Ф.
Мысль написать еще кому-то он отмел как неадекватную.
- Ты свое имя не поставишь? - поинтересовался Турко, выведя последние завитки.
- Зачем? - удивился Куруфин. - Он подумает, что мы оба на ней женимся.
- Логично, об этом я не подумал, - признался Охотник. - Просто ты столько сил вложил в это письмо, а славу его автора со мной не разделишь. Это несправедливо.
- Я переживу, - Куруфин и вправду был готов снести отсутствие славы. - Это не самая большая несправедливость, виденная мной в жизни...
- А какая самая большая? - забеспокоился Келегорм, всем своим видом показывая, что тому, кто обидел Атаринке сладко не придется.
Куруфин задумался. Будь у него тут настоящие враги, был подходящий момент отомстить.
- Когда Артаресто меня стукнуть хотел, - вздохнул он. - За что, спрашивается?
- Ну этот вопрос мы уже решили, - утешил Курво старший, намекая на дуэль. - Еще кто-нибудь тебя беспокоит?
- Да вроде больше никто, - хмыкнул Куруфин. - Но я тебе пожалуюсь, если вдруг что. (с) Аззи и Йольф