Ближе к вечеру 36-го дня дверь, ведущая из камеры в пыточную, неожиданно открылась (орки, приносящие еду, входили из коридора, с достаточным количеством грохота, и уходили туда же), и вошел Таларет в своем обычном облике, щегольски одетый и как-всегда со слегка насмешливым выражением лица. Настроение у него, судя по всему, несколько улучшилось. То ли начальство все-таки вправило ему мозги на место, то ли майа смирился с неизбежностью и попросту выбросил из головы то, что ему не нравилось. Но теперь он пребывал в прекрасном расположении духа, как будто ничего и не было.
Он не стал проходить далеко, а остановился в нескольких шагах от двери и сначала внимательно уставился на пленника и только после этого заговорил.
- Приветствую тебя, лорд Телуфинвэ! Пока еще лорд. И пока еще носящий это имя. Не беспокойся, кошмаров больше не будет. По крайней мере, пока. Он запретил мне к тебе даже приближаться. Хотя, - Таларет хмыкнул в достаточной степени презрительно, чтобы выразить свое отношение к данному распоряжению, - мне вовсе не нужно приближаться… Впрочем, я не об этом. Я действительно оставлю тебя в покое, как он того и хочет. Отдыхай. Наслаждайся…
Он слащаво-насмешливо улыбнулся и уже собрался уходить, когда вдруг словно что-то вспомнил и задержался, снова поворачиваясь к собеседнику.
- А все же, надо сказать, я отлично поработал! Недолгое общение с твоими братьями пошло мне на пользу. Без личного контакта такой достоверности достичь не удается. Если только речь не идет о малознакомых объекту образах…
В голосе зазвучало удовлетворение и абсолютное довольство собой.
- Кстати, если тебе интересно, могу сообщить, что они все живы и почти все здоровы. По крайней мере, когда я их видел. Выстроили целый лагерь, довольно неплохой для временного. Проводят разведку, охотятся. Они искали ваши следы, но в определенный момент сбились. Эталдет был прав, когда разрабатывал план операции... Среди них нет согласия, и твоему брату очень сложно со всем этим управляться. Ты можешь мне не верить, но я говорю сейчас правду. Потому что мне ничего от тебя не нужно. Почти ничего. Разве что только один ответ на один вопрос. Простой и ничего тебе не стоящий. Хочешь, я расскажу тебе все, что пожелаешь о твоей семье, а ты ответишь мне на один только вопрос, ее не касающийся? Это выгодная сделка. Согласен?

- Во-первых, ты ошибаешься, - улыбнулся Таларет, совершенно игнорируя, мягко говоря, нелюбезный тон собеседника, - сделка со мной может быть очень выгодна для тебя, если только у тебя хватит ума это понять. Ты, конечно, откажешься, но другой возможности у тебя не будет. Никогда. А сейчас я даже готов сказать тебе правду. В обмен на то, чтобы услышать такую же правду в ответ. А во-вторых, зачем же ты спрашиваешь об условиях, если сразу же заявляешь, что сделка тебе неинтересная? Типичная эльфийская логика. Мне это не нужно, но дайте посмотреть.
Впрочем, я тебе скажу свои условия. Я знаю, что этот... который называл себя тут Безымянным или Тенью, умер на твоих глазах. Я хочу знать: почему? Что там произошло? Что он сказал тебе перед смертью? Этим ведь ты никому не навредишь и никого не предашь. Тебя это вообще по большому счету не касается, ты и не знал его почти. А мне интересно, что держало его столько лет на грани жизни и смерти, и почему он ушел именно теперь, хотя бывало гораздо хуже? Простой вопрос, не так ли. А взамен ты спросишь меня о том, о чем захочешь. Разве это не выгодная сделка?

- И опять ошибаешься, - улыбнулся Таларет, как будто бы не отказ получил, а наоборот, долгожданное согласие. - Многие на твоем месте согласились бы. И поверь мне, многие соглашались. Так что отказ вовсе не так очевиден, как видится тебе. Теперь дальше: мне хотелось бы узнать ответ на свой вопрос, но я прекрасно проживу, если не узнаю. А сделку я предлагал потому, что она могла быть приятна нам обоим, но ничего не стоила бы мне. Почему бы и не обменять что-нибудь ненужное на что-то, что может доставить удовольствие?

- Обидно? - переспросил темный, опять совершенно игнорируя направленный в его сторону негатив. - Я бы не назвал это таким словом. Его смерть была не моей ошибкой. Но это мы обсуждать не будем. - Все же майа немного кривил душой, и произошедшее не было ему безразлично, однако обвинять начальство, особенно в разговоре с заключенными, было не вполне правильно и корректно. Да и чревато могло потом оказаться. - А ты, конечно, считаешь его невинным страдальцем, а нас - злобными негодяями, так что ли? Прости, а на что он рассчитывал, когда пришел сюда? Надо было думать, можешь ли ты хоть что-то противопоставить противнику, когда у тебя хватило ума и наглости бросать кому-то вызов. Илгон вляпался сам, если хочешь знать. Он отправился за мной совершенно добровольно. Он жаждал знаний, силы, могущества. Только почему-то наивно полагал, что все это дается задаром всем желающим. И когда узнал цену, смалодушничал и платить отказался. Опять я был в этом виноват? Точно так же как и ты. Если вы пришли сюда воевать, как вы утверждаете, то нужно было быть готовыми к войне. Понять, что за противник перед вами, какими возможностями он обладает, а не бегать по лесам, позволяя схватить в плен не кого попало, а самого короля, командующего войска, с сыночком в придачу для полного комплекта. И это - на глазах у всей армии. И это мы, по вашему, идиоты? А теперь когда вам предлагают единственно возможный и довольно выгодный способ выжить, вы гордо отказываетесь и как бараны лезете на убой. И это вы мудры и преисполнены героизма? Ну-ну, странная логика, надо сказать.

- А почему я должен был ему объяснять? - искренне удивился Таларет. - Я рассказал ему достаточно, чтобы можно было понять и разобраться. Если у него не хватило ума во всем разобраться, зачем нужно было затевать игру? Не слишком ли безответственно, не думать о последствиях, а потом сваливать все на других?
Если ты говоришь себе, что жаждешь власти над другими, нужно понимать, что рано или поздно придется подтверждать право на эту власть. Силой. Жестокостью. Никак иначе. Если жаждешь получить чужое потому, что оно тебе нравится, понимай, что придется убить. За все есть цена. И отрицание этого факта не отменяет этой цены. Платить все равно придется.
На самом деле вы не так сильно отличаетесь от нас. Точнее не в том, что вы полагаете за отличие. Дело ведь не в обещаниях, красивых словах и Клятве Северу. Они, конечно, нужны и важны, не отрицаю. Но лишь только для того, чтобы на словах закрепить то, что уже свершилось. Думаешь, разница в том, что вы такие хорошие, а мы такие плохие? Так это пустые слова. Вы живете по кем-то однажды придуманным правилам, мы руководствуемся только здравым смыслом и собственными желаниями. Вот и вся разница. Убей кого-нибудь просто потому что тебе так хочется, и добро пожаловать в наши ряды. Один шаг уже сделан. По-вашему, это будет означать смерть невиновного, ибо в своих правилах вы не найдете нужного пункта. Сородичи отвернутся и осудят. Ваша совесть будет глодать вас долгими ночами. А потом еще один шаг, и еще… И найти приют и понимание можно будет только здесь. Ты никогда не смотрел на вопрос с этой стороны?
Майа сделал паузу, но явно не ожидал ответа. Похоже, ему просто хотелось высказаться.
- Твой брат, Туркафинвэ, чуть было не сделал этого шага, когда пытался убить первого встречного, совершенно ничего ему не сделавшего путника, гостя в доме его старшего брата. Просто потому что был зол. Просто потому что личная драма до сих пор не дает ему покоя. Я сожалею, что это не произошло, потому что тогда… У него больше шансов перейти на нашу сторону, чем у вас всех. На него и стоит делать ставку. Когда-нибудь, рано или поздно он сделает то, что требуется, и тогда… Он будет наш. Мы все когда-то пришли из Амана, пролили кровь, переступили, нарушили, освободились от ненужных пут, и вот мы здесь. Это – единственный и правильный путь к Повелителю. А не эти нелепые представления в застенках. Иногда довольно забавные, но совершенно бессмысленные. Впрочем, извини, я с тобой заболтался. Хотя заходил просто проверить, как ты тут. Отдыхай, когда начальство вернется, скучать ты не будешь.
Таларет усмехнулся и, наконец, скрылся за дверью. Теперь уже окончательно.