Кажется, до сознания Найденыша все же удалось достучаться, потому что он перестал злиться и сделал то, что давно должен был: признал очевидное. Конечно, до смирения с неизбежным было еще далеко, но по крайней мере, первый шаг был сделан и достаточно малой кровью. Эталдет предполагал, что это займет больше времени и усилий. Однако он не ошибся: мальчишка был молод и неопытен, но умел думать. И именно это качество выделяло его среди остальных и заставляло темного вкладывать в свои действия чуть больше личного, чем обычно. Экземпляр был перспективным, хоть и с множеством предрассудков, которые значительно осложняли работу. Но при этом игра стоила свеч. И Эталдет точно решил ее продолжать.
Получив нужный ответ, он снова вернулся к доброжелательному тону и улыбке.
- Приятно слышать, что ты меня понял. И еще более радует, что обойдемся без убийств. Я, если честно, уже говорил тебе, что не люблю бессмысленных страданий, да и смерти без необходимости не доставляют мне особой радости. К слову сказать, они мне вообще ее не доставляют. Но я отвлекаюсь. Мы все устали. А тебе надо подумать после всего, что произошло. Предлагаю условия: ты спокойно даешь себя увести в камеру, не устраивая глупых драк, и она тоже уходит отсюда к себе живой и невредимой. И я даже забуду, что она нарушила все, что только могла, любезничая с тобой в твоей комнате. За нарушение правил полагается суровое наказание, но я готов посчитать таковым то, что она уже тут пережила, и больше к данному вопросу не возвращаться. Или же ты тешишь свою гордость и буянишь, но во-первых, ты сам видел, что это бессмысленно, ибо орков у меня много. А во-вторых, за каждую твою попытку сопротивляться ответит она. И поверь, я не шучу, я свою часть условия выполню четко и неукоснительно. Это понятно или объяснить как-то иначе?
Майа терпеливо ждал ответа, даже не бросив взгляда на девушку, которая с каждым его словом все больше приходила в ужас. Она не верила, что ее помилуют, более того, теперь она была абсолютно уверена, что этот страшный темный все-таки с ней за все поквитается. Миниэль снова сжалась и смотрела теперь на пленника, ожидая его ответа как приговора. В ее глазах не было даже мольбы - только страх перед неотвратимым.

Отредактировано Эталдет (2015-03-01 15:53:46)

Эталдет выслушал ответ, удовлетворенно кивнул и что-то приказал дежурному стражнику. В тот же момент дверь распахнулась, и в комнату торопливо вошли, почти вбежали трое орков. Причем один явно был главным, т.к. он остановился, а двое других бросились снимать с Миниэль кандалы. Почти как во сне, только за перевязанные руки они ее, почему-то, на этот раз не хватали. Освободили, и она осталась стоять там же, где была, не зная, что будет дальше.
Орки шагнули к пленнику, дежурный повернул рычаг, максимально опуская цепь вниз, чтобы им легче было отцепить от нее цепь, соединяющую кандалы. Орки были не те же самые, что участвовали в драке, но видимо, пострадавшие товарищи их предупредили, потому что действовали они осторожно и были закованы в латы, как будто собирались сражаться по-серьезному. Эталдету этот маскарад явно пришелся не по вкусу, потому что он при их появлении сразу же скривился, но ничего не сказал ни тогда, ни после.
Орки сначала благоразумно отцепили ноги пленника, потом занялись руками. Хотя драться в кандалах было не так сподручно, как без них, твари явно опасались. Темный майа наблюдал за ними с весьма недовольным выражением лица, но обратился в итоге не к ним, а к Найденышу.
- Итак, посмотрим, чего стоит слово принца нолдор. Она будет ждать тебя у камеры. И если ты свое слово сдержишь, отправится отдыхать. Если же твоя охрана мне на что-нибудь пожалуется, то тогда я вынужден буду сдержать свое слово. Идите!
Орк, который был за старшего, потопал к двери, подчиненные потащили пленника следом.

На этот раз орки тащили пленника невероятно для них осторожно и бережно. В коридоре к имеющимся трем присоединились еще три товарища, и с таким эскортом пленный принц нолдор двинулся по коридорам Темной крепости. Самым странным было то, что охранники не возмущались тем, что его приходилось практически тащить на себе, потому что он почему-то не особо стремился идти самостоятельно, но при этом, что странно, и не вырывался. И в драку не лез. И орки, что было вообще невероятно, не пытались его ткнуть или стукнуть, или "нечаянно" обо что-нибудь приложить. Все были предельно аккуратны и обходительны. Ну, насколько позволяла ситуация, конечно.
Главный орк шел первым, за ним еще один, двое тащили пленника, двое замыкали шествие. Шли они довольно долго, постоянно куда-то сворачивая, то поднимаясь по лестнице, то спускаясь. Если остроухий и следил за дорогой, то давно уже должен был с ума сойти. Неожиданно командир поднял вверх руку, и вся процессия остановилась. Постояли они недолго, несколько минут, при этом ровным счетом ничего не происходило: орки напряженно следили за пленником, коридор был пуст. После чего главный дал сигнал, и они пошли петлять по коридорам дальше. Потом была еще одна остановка. Такая же. Потом еще одна и еще. После пятой остановки твари заметно заторопились и потащили пленника быстрее. Наконец, они спустились по очередной лестнице, свернули в очередной коридор и впереди показались фигуры. Их было ровно две: мужская и женская. Девушка покачивалась, обхватив руками плечи, то ли от холода, то ли нервы были уже на пределе. Мужчина стоял, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за приближающейся процессией. С каждым шагом ближе уже не было сомнений в том, что это были Миниэль и Эталдет.
Темный смотрел невозмутимо до тех пор, пока процессия не остановилась в нескольких шагах от него, около массивной двери.
- Ну как прошло путешествие? - с интересом полюбопытствовал он. - Мы здесь, как видишь.

Ни слова ни возразив, Эталдет моментально выполнил пожелание пленника, обратившись к тварям на темном наречии. По его лицу невозможно было догадаться, что именно он спросил, но главный охранник в блестящих доспехах браво и коротко доложил, чуть ли не вытягиваясь при этом как на параде. Темный молча выслушал и задал следующий вопрос, поставивший орка в тупик, после чего уверенность с бравого вояки моментально слетела, и он начал медленно подбирать слова ответа. Было видно, что думать ему было не так просто. Миниэль побледнела и сделала шаг назад, напряженно вслушиваясь в грубую речь орка. Однако майа короткой резкой фразой оборвал мучительное блеяние своего подчиненного, да так, что темный почти не повысил голоса, а орк сразу заткнулся на полуслове. Эталдет высказал еще несколько фраз, в его голосе откровенно прозвучала злость, недовольство, раздражение и нескрываемая угроза. Однако на этот раз испугался начальник стражи, он даже отступил немного назад, натолкнувшись на товарищей, которые не успели предварительно расступиться. А может быть, просто старались не шевелиться, надеясь, что попадет только командиру, а их не тронут. Эталдет бросил еще несколько слов, взглянув при этом на Найденыша, а потом снова на орка ,с которым разговаривал. Морда твари заметно вытянулась от удивления. Тут же удивление отразилось и на лице девушки, которая очевидно не верила тому, что услышала только что.
Темный майа тем временем посмотрел на пленного, вспомнил, что тот не понимает ни слова из происходящего на его глазах разговора, и велел Миниэль уже на квенья:
- Переведи ему!
Окончательно потрясенная девушка сглотнула и начала связывать слова, перекладывая их с одного языка на другой, совершенно непохожий, так что, вероятно, задача была не из легких.
- Он сказал... - медленно объясняла Миниэль, - лорд Эталдет... что... он велел им молчать, потому что тебе он верит больше...
- Они не понимают квенья, - вмешался в объяснения майа, старательно скрывая раздражение. - И они не знали о нашем уговоре, иначе обязательно бы попытались тебя спровоцировать тебе же назло. Однако он не сразу понял, какой ответ я хочу услышать, потому пребывал в некотором замешательстве. - На последнем слове злость все-таки прорвалась, но темный постарался ее подавить снова. - Ты же скажешь правду, даже если она не принесет тебе пользы. Ты сдержал обещание, я сдержу свое. Миниэль, ты можешь идти к себе и отдохнуть.
Девушка потрясенно посмотрела на него, потом на пленника, как будто бы ища у него подтверждения тому, что не ошиблась.
- Иди! - нетерпеливо поторопил ее Эталдет. - Ты больше не нужна.
Миниэль со всех ног бросилась бежать прочь по коридору, но отбежав на приличное расстояние все же оглянулась и посмотрела на странного пленника, спасшего ее сегодня от неизвестного наказания. Посмотрела, улыбнулась и побежала дальше, боясь, что господин передумает и успеет ее вернуть.
- На этом мы с тобой пока попрощаемся, - майа обратил свое внимание на эльфа. - У меня еще много дел, ты тоже устал за последнее время, ведь это твой второй день в Ангбанде, только второй. Очень советую не буянить и дальше, ибо хуже будет только тебе. До встречи!
Эталдет улыбнулся, доброжелательно, но при этом весьма многообещающе, повернулся и тоже пошел прочь по коридору, не оборачиваясь. Орки молчаливо следили за ним, пока он не скрылся за поворотом. А после этого главный из них открыл дверь, около которой они стояли. Охранники, тащившие эльфа сюда, снова схватили его с двух сторон.

НПС орки

Судя по всему, технология дальнейших действий у темных тварей была заранее разработана, потому что действовали они согласно какой-то определенной схеме, при этом не нуждаясь в командах главного, который видел свою роль в том, чтобы тщательно следить за тем, как другие работают. Первым в открывшуюся дверь вошел один из сопровождавших охранников. Затем еще двое и только потом втащили пленника и последним вошел командир. Не дав остроухому даже разглядеть, что находилось в помещении, куда они вошли, орки вчетвером (товарищи резво бросились помогать тем, кто пленника втащил) навалились и быстро прижали его лицом к стене, чуть не впечатав в нее. И тут же раздался громкий щелчок: на шее пленника защелкнулся узкий , но крепкий ошейник, явно той же работы, что и наручники, которые Эталдет использовал в самом начале знакомства с Найденышем. От ошейника тянулась длинная цепь, уходящая в отверстие в дальней стене. Едва замок замкнулся, орки дружно бросились врассыпную, выпуская свою жертву. Или удирая от нее, это как посмотреть. Было похоже, что драться им запретили, а получить от бешеного эльфа, не имея возможности отомстить за это, никому не казалось привлекательной перспективой.

Комната была прямоугольной формы, причем дверь была не посредине, а почти в самом углу в правой ее части. И тут же виднелась другая дверь, ведущая в соседнее помещение. В левой части комнаты, куда как раз и вела цепь от ошейника, располагалось нечто, напоминавшее низкий деревянный лежак, большой и даже на первый взгляд довольно тяжелый для того, чтобы его можно было двигать в одиночку. И достаточно низкий, чтобы сидеть на нем было неудобно. Судя по всему, камера эта относилась в Ангбанде к довольно элитным, ибо на лежаке валялся соломенный матрас и тонкое одеяло, при том и то, и другое довольно чистое и, что встречалось реже, целое. Цепь доставала ровно до середины комнаты, поэтому стражники быстро оказались вне досягаемости, где заметно расслабились, что стало заметно не только по мордам, но и по фигурам, ставшим значительно менее напряженными, чем до этого. В противоположной от двери стене в камне было выдолблено полукруглое углубление, похожее на маленький бассейн. Сверху по камню в него стекала вода, накапливалась в бассейне и, судя по всему, уходила куда-то дальше вниз через невидимое сразу отверстие, потому что резервуар не переполнялся, а был заполнен только до половины. Однако до бассейна длины цепи тоже не хватало. Точнее не так: он был совсем близко, но все же недоступен для пленника. Кроме лежака и большого свободного пространства напротив этого единственного предмета мебели, на территории заключенного не было больше ничего. Даже металлические лампы, такие же, как в пыточной у Эталдета, располагались так, чтобы узник не мог достать и до них. В недоступной части комнаты в самом углу, подальше от обеих дверей стоял длинный стол, на котором лежали два стула. Однако он был так задвинут в самый угол, что не было похоже, чтобы им кто-то вообще пользовался.

Отредактировано Эталдет (2015-03-03 12:21:09)

НПС орки

К великому сожалению, остроухий лишил доблестную охрану всяческого удовольствия. Он не только не начал буянить, чем весьма бы всех повеселил, но и вообще никак не проявлял своего недовольства. Уселся на лежаке и все. Ну и где развлечение, на которое все так рассчитывали? Особенно после незаслуженной выволочки от начальства. Нет, ну начальству, конечно, виднее, однако охранники так старались, так старались... Можно было бы, конечно, ушастого подразнить, но вот это как раз им категорически делать запретили. И откуда только лорд Эталдет узнал о том, что им придет в голову такой вариант, если они и сами до недавнего времени о таком способе повеселиться не догадывались? Поняв, что ничего интересного не будет, твари взглянули на своего командира, который тоже разочарованно топтался на месте, разделяя позицию подчиненных. Сделав вид, что он думает, главный наконец-то позволил остальным уйти, и один за другим они торопливо покинули помещение. Последний, впрочем, был остановлен уже на пороге грубым окриком, после чего командир сам поспешил покинуть помещение, не желая оставаться тут без внушительной поддержки. Цепь, конечно, крепкая, да еще и зачарованная, но мало ли чего...
Хлопнула дверь и заскрежетали запираемые засовы. Интересно, зачем их было столько, если пленник до двери при всем желании добраться не мог?
Брошенный на произвол судьбы злобным начальником орк прижался к стене спиной и с опаской поглядел на пленника, как будто тот был по меньшей мере волколаком или того хуже. В одиночестве охранник откровенно боялся, это было отчетливо написано на его морде. Именно поэтому тварь решила не задерживаться в опасном месте долго, а нырнула во вторую дверь. Вскоре орк вернулся, опасливо шагая и предварительно выглянув, прежде, чем выходить. Он принес с собой глубокую, но небольшую миску с какой-то жидкостью и кусок хлеба. Все это он положил прямо на пол посреди комнаты вне пределов досягаемости пленника. И с огромным облегчением бросился обратно, скрываясь в загадочном соседнем помещении, ибо дверь в коридор была надежно заперта с наружной стороны.

После ухода последнего орка было тихо. Абсолютно тихо. Ни один звук не проникал в камеру ни из коридора, ни из соседнего помещения за загадочной дверью, которая, кстати, не запиралась. Или по крайней мере, запиралась настолько тихо, что услышать это было нереально не только оркам, но и чуткому эльфийскому уху. Вода, стекавшая в каменный бассейн, тоже двигалась совершенно бесшумно. Она блестела, отражая свет горящих ламп, пахла как и положено было пахнуть чистой свежей воде, но не было ни одного звука. Ни одна капелька не падала мимо – все оказывались в бассейне и утекали дальше в неизвестном направлении.
Прошел час, потом еще один и еще, и еще. Видимо, определять время тут было принято только по ударам собственного сердца или еще как-то на усмотрение пленников. Но никакой помощи в этом обитатели Ангбанда им оказывать не стремились.
Неожиданно раздался негромкий скрежет, который вполне можно было бы и не заметить, если бы не абсолютная тишина. Цепь, одним концом ведущая к ошейнику заключенного, вторым уходила в отверстие в стене. И именно из него теперь темной змеей выползали дополнительные звенья: одно, второе, третье… За пару минут длина цепи увеличилась на то небольшое расстояние, как раз отделявшее заключенного от источника воды и «заботливо» оставленного ему завтрака-обеда-ужина по-ангбандски. И снова стало тихо.

Прошло около часа или чуть более, когда скрежет повторился, и цепь начала прятаться обратно в отверстие, из которого появились лишние звенья. Но если выползала она медленно и не особенно громко, то уползание оказалось стремительным: несколько мгновений, страшный грохот, и все вернулось на круги своя так, как будто бы ничего и не было. И снова наступила тишина.

Наутро третьего дня заключения (хотя в камере это никак не было обозначено) за дверью, ведущей в неизвестное помещение послышались шаги, какая-то возня, сопение и кряхтение, как будто бы кто-то с той стороны пытался подсматривать или подслушивать. Потом аттракцион "осторожный орк" повторился почти в точности с первым случаем. Причем орк был тот же самый, последний несчастный, которому выпала нелегкая участь. Высунувшись и оценив, что его жизни ничто не угрожает, он внимательно осмотрел комнату, пленника, нетронутую миску. После чего тварь вышла полностью, подошла к миске и была очень удивлена, что та все еще была полной. Орк с неодобрением посмотрел на эльфа и высказал ему сложную тираду на темном наречии, должную выражать все его возмущение по поводу разбазаривания средств на всяких тут, которые жрать не желают. После чего он выразительно указал пальцем на миску, потом на пленника, сказал что-то еще и демонстративно покинул комнату, стараясь при этом не поворачиваться так, чтобы потерять эльфа из поля зрения. Орк исчез за дверью, и снова потянулись долгие часы, один за другим.

Ближе к вечеру, но несколько позже, чем вчера, снова раздался уже знакомый скрежет, вновь расширяя пленнику жизненное пространство. И так же через час с небольшим цепь уверенно поползла назад.

Ночь с третьего на четвертый день заключения не принесла пленнику ничего нового: было все так же тихо, и никто его не беспокоил. По крайней мере, извне. Утром за дверью снова раздалось пыхтение, только на этот раз более громкое. После чего из-за двери выглянул все тот же несмененный до сих пор страдалец, который был теперь вдвое осторожен. А как же: вчера бешеный эльф пытался на него кинуться. Хвала Темному Владыке, цепь была слишком коротка, а то неизвестно, чем бы все могло закончиться. Сам-то он не видел, но товарищи рассказывали, что этот один четверых уложил. Вот его и держат тут не только на цепи, но и в кандалах. Войдя, охранник притормозил, дожидаясь, пока за ним следом войдет его товарищ, тот самый "дежурный" по пыточной. Дежурный вел себя более уверенно и даже, казалось, в какой-то степени насмехался над трусостью собрата. Уж он-то точно знал, что всех "бешеных эльфов" тут рано или поздно делали или смирными, или дохлыми. Так что не стоило поднимать такой ажиотаж ради такой глупости. Но при этом опытный дежурный и на рожон тоже лезть не спешил. Он остановился у двери, окинул комнату внимательным взглядом и терпеливо ждал, всем своим видом показывая, что он только согласился сопровождать здесь некоторых трусов, но не выполнять за них их работу. Охранник же закрутил головой, в поисках миски.

Охранник наконец-то увидел то, что искал. И миска по-прежнему была полной, хотя от нее уже заметно разило тухтятиной. Паршивый остроухий же мало того, что не съел ничего, так еще и лыбился во всю рожу, словно издевался. Он что, вообще жрать не хочет? Или просто не проголодался еще - вишь, какой упитанный по сравнению с местными-то доходягами. Ну ничего, это проходит быстро. А раз паршивец жрать не стал, то и новый обед ему не полагался. Пока тот не сожрет, чего харчи-то переводить?!
Охранник уже было радостно обернулся к выходу, намереваясь завершить миссию по кормлению пленника так же, как и вчера, однако "дежурный" был если не удивлен таким поворотом, то по крайней мере, усмотрел в нем непорядок. Он что-то спросил у товарища на темном наречии, и тот сразу сник, попробовал возразить, но в ответ получил молчаливый взгляд. Это и заставило охранника вернуться к своим обязанностям. Это, а еще тот факт, что напарник не сдвинулся с места, а значит, как раз стоял на пути к выходу, не давая возможности себя обойти.
Страдалец обернулся к остроухому и менторским тоном начал ему что-то вещать, указывая то на него, то на миску.

Неизвестно, сколько бы еще времени разорялся темный оратор, если бы его товарищ, до этого флегматично за ним наблюдавший, не заявил ему, естественно, все на том же темном наречии, что эльф, мол, его не понимает, неужели не видно? Охранник обиделся и начал доказывать товарищу, как сильно тот оказался неправ и несправедлив, ибо не его, орка, вина, что понасадили тут не пойми кого, которые даже языка нормального не знают. Дежурный заметил, что где это он видел остроухих, не родившихся тут, чтобы они знали язык Темной Твердыни?
Второй орк подошел поближе, но все же недостаточно близко, чтобы при любом раскладе хоть чем-то рисковать, и начал разъяснения на синдарине для особо одаренных ушастых.
- Правила здесь существуют одни для всех, - изрек дежурный совершенно безразличным тоном. - Не будешь есть - тебя не будут кормить, раз ты не голодный. Съел - поставил миску - получил новую порцию. Нет - гуляй. Сдохнешь с голоду, сам будешь виноват. Понял?
Охранник смотрел на товарища, порождавшего эльфийские фразы со смешанными чувствами восхищения и презрения одновременно. Потом он тоже с интересом уставился на пленника: понял наконец-то хоть слово из того, что сам орк не понял совершенно?

Остроухий попался на редкость тупой, потому что он выслушал все внимательно, но продолжал по-идиотски улыбаться, поэтому было невозможно понять, дошло до него наконец-то или он вообще умом тронутый. Обычно заключенные так себя не вели, не должны были. Охранник недоуменно рассматривал эльфа, как будто бы ожидал от него объяснений или рассчитывал на подсказку, которая яркими рунами вспыхнет на его лбу. Дежурный был более опытным в общении с пленными в разных состояниях, потому не рассчитывал на помешательство узника. Тем более, что он был явным свидетелем того, что данный экземпляр был совсем недавно в здравом уме и в твердой памяти, а поводов, чтобы это изменилось, ему пока не предоставили, что было очевидно. Посему дежурный посчитал свою миссию полностью выполненной. Он правила озвучил. Если эльф не соизволил их понять, то это его проблема. К оркам же претензий никаких. С чувством выполненного долга орк-полиглот направился к двери, полагая, что ему больше нечего здесь делать. Напарник поспешил за ним, однако был снова остановлен. После очередной короткой дискуссии между собой, охранник нехотя повернулся к пленнику, сделал в его сторону два шага, не более и настойчиво потребовал вернуть миску на место. Даже для верности указал вполне недвусмысленными жестами, что еда должна стоять там, где должна, а не там, где захотелось пленнику. Дежурный остался у двери, с интересом за этим наблюдая.

До эльфа наконец-то дошло, что от него требовалось. Однако остроухий наглец (вот все пыточные Ангбанда по нему, мерзавцу, плачут!) не поспешил выполнять указание, а откровенно предложил охраннику самому взять воняющую посуду. И он, может быть, и сделал бы это, ну чтобы, так сказать, порядок восстановить. Но во-первых, миска действительно воняла. А во-вторых, и это было существеннее, она откровенно находилась на территории, доступной пленнику. Тому самому, уложившему в одиночку четверых орков, как поговаривали товарищи. Сам-то он не видел, но слышал и не раз. Охранник не был камикадзе и ради какой-то глиняной миски жертвовать своей бесценной шкурой ни за что не собирался. Тем более, что было указание: пленника не трогать. Вот если бы можно было его хорошенько дубинкой отходить, тогда другое дело. А так что к нему соваться, если риск велик, а удовольствия никакого? Но с другой стороны, и откровенно сдаваться тоже было уже как-то нехорошо. Охранник растерянно что-то сказал товарищу, бросив на него вопрошающий взгляд, потом снова посмотрел на остроухого и в последний раз прибегнул к уже очевидно неработающему средству: громко и требовательно приказал встать и вернуть миску на место. Не озаботившись вопросом, что даже если бы пленник был предельно исполнительным товарищем, он все равно не смог бы выполнить требование, ибо цепь ему бы не дала.
Тем временем дежурный молча исчез за дверью. А уже через несколько мгновений раздался знакомый грохот, и несколько звений цепи быстро поползли в стену. Орк сначала тоже удивился, но потом радостно улыбнулся находчивости товарища. Ну конечно! Миска должна быть за пределами доступности. Если нельзя переместить миску, логично просто сократить доступную территорию, и все правила будут соблюдены.

Миска уверенно достигла своей цели, после чего довольная улыбка с лица охранника моментально исчезла, как будто ее и не было вовсе. Он взревел от бешенства, выругался и, замахнувшись для удара, бросился вперед. Однако инстинкт самосохранения оказался в нем все же сильнее, потому в последний момент тварь отказалась от своего острого желания поучаствовать в спарринге с "бешеным эльфом", рискуя получить и от него по мордам, т.к. один на один - это была не та позиция, в которой охранник чувствовал себя уверенным победителем. И кроме того за нарушение приказа начальство потом по головке тоже не погладит и не будет разбираться, кто в кого тарелками кидался. Потому буквально в шаге от опасной черты орк резко затормозил, еще раз выругался и повернул назад, со злости наступив на злополучную миску ногой и расколов ее на несколько мелких кусочков. После чего он вылетел из камеры, продолжая ругаться и ни разу не оглянулся. Его товарищ тоже не появлялся больше. Цепь замерла, сократившись на необходимое количество звеньев. Еще несколько мгновений слышалась злобная ругань за дверью, а потом снова все стихло. Время потянулось как и раньше. Третий день в этой камере, четвертый день заключения.
Прошло много часов, пока за дверью снова не раздались шаги и голоса. В предыдущие дни в это время пленника отпускали на водопой. Однако на этот раз грохота не было и цепь оставалась неподвижной.