- Не знаю, - пожала плечиками Андрэт. – Кто-то ведь может и раздражаться от этого?
Девушка и сама не знает, как относиться к своему характеру. Она слышала и то, что ей нужно становиться более взрослой, переставать так сильно доверяться и открывать свое сердце, но некоторые говорили и обратное. А аданэт как-то уже и смирилась с тем, что поступать может только по велению сердца, а как это смотрится со стороны – уже дело десятое.
- Но ты причисляешь себя к нолдо? – уточнила Андрэт, хотя и без того знала, что да. То ли сам князь говорил ей это вчера, то ли просто почувствовала. – Mel-da, - по слогам повторяет новое слово вслед за эльфом девушка, пробуя его на вкус и примеряясь. Девушка ловит на себе удивленный взгляд Аэгнору, но в ответ может только недоуменно пожать плечами. Вопрос сорвался с губ сам собой, словно пришел откуда-то изнутри, от сердца. В голову приходит вдруг мысль, что князь мог бы назвать ее однажды melde. Невольно она заставляет аданэт задуматься, остановив взгляд на лице эльфа и растерянно улыбаясь ему. Второе слово на этой волне ускользает, теряется, так и не будучи произнесено. Зато «melda» Андрэт зачем-то повторяет еще раз, продолжая витать в облаках.
- Иногда и так бывает, что ты искренне хочешь выполнить данное обещание, но обстоятельства неожиданно оказываются сильнее тебя, - аданэт на несколько мгновений замолкает, думая о чем-то своем, далеко не радужном, судя по тени грусти, легшей на светлое личико. Возможно, девушка что-то вспоминает или просто увлеклась неожиданной мыслью, но вынырнуть из омута грез обратно ее заставляет только продолжение разговора.
- Потому что ты опять не все понял, - хмыкнула Андрэт. – Пойми, никто бы не стал отказываться от перевязки, просто изо всех сил постарались бы сгладить  неловкость. Люди стесняются наготы, отсюда и многие вещи, которые тебе кажется странными.
В домике холодно, за стенами его льет дождь, мерно шуршащий по крыше. Но аданэт отчего-т вдруг н миг становится жарко. Она позже спишет это  на смущение, и обилие впечатлений надежно замаскирует легкую слабость под навалившуюся усталость.
- А она тебе подойдет? – спросила девушка, по-прежнему стараясь не оборачиваться к Аэгнору. Теплая ладонь ложится на плечо, рука от неожиданности дергает шнуровку на груди. – Все в порядке, - Андрэт кривит душой, не желая выдавать свое смущение, потому что оно вызывает у князя только непонимание. – Я просто запуталась, - аданэт ляпнула первое, что пришло в голову. Пальцы теребят слишком туго затянутый узел, но он не поддается. Дело тут вовсе не в шнуровке, просто признаться в этом эльфу оказывается выше сил девушки.

- Почему ты так думаешь? – в обращенном на князя взгляде сквозит удивление. Андрэт не совсем понятна связь между тем, насколько близко ее знакомство с кем-то, и тем, в какой мере его раздражают или наоборот радуют ее непосредственность и почти детская наивность. Разве что при длительном общении ты привыкаешь к человеку, начинаешь замечать за ним, что не видно с первого взгляда. Например, за фасадом удивительной легкости и дружелюбия Андрэт скрывает твердость характера и прямоту, которые не боится являть при необходимости. Равно как и мудрость, которая иногда удивляет ее брата и отца.
- Нолдор – это целый народ, нолдо – один его представитель, правильно? – девушке хотелось бы разобраться в сути своей ошибки, чтобы впредь говорить правильно. Это кажется очень важным, ведь за этими словами скрывается отчасти и натура Аэгнора. У каждого народа есть свой менталитет, который в той или иной мере свойственен каждому, в ко течет его кровь.
Слово “melda” на вкус оказывается очень приятным. Оно пахнет летний лугом, сладковатым ароматом земляники и немного хвоей. А еще это словечко греет душу, ведь, произнося его, девушка не просто машинально повторяет новый для нее набор звуков за эльфом – невольно складывается так, что она словно обращается к Аэгнору. Андрэт этого пока еще не совсем осознает, но ей уже нравится, поэтому на губах аданэт расцветает счастливая улыбка. Когда-нибудь на обязательно назовет так князя, нужно лишь выбрать верный момент.
- Я обычно говорю, что сделаю все, что в моих силах. Мне кажется, что так более честно.
Девушка всегда старалась избегать сильных слов, отрезающих все пути назад – обещаний, клятв, проклятий. Мысли, а тем более озвученные, материальны, и неизвестно, каким боком они еще обернутся для того, кто облечет их в звуки. Нечего понапрасну воздух сотрясать.
- Я же тебе еще вчера объясняла, Аэгнор? – смеется Андрэт. – Стесняются больше не наготы или собственного тела, хотя и такое бывает. Помнишь, я говорила тебе вчера о любви физической, оторванной от любви душ? Ты ведь не можешь связать то, что вид обнаженного тела может возбудить в ком-то физическое влечение, верно? Для тебя это неразрывно связано с единением душ. А у вот у людей так бывает, потому и скрывают свое тело от греха подальше.
Девушка не знает, какими еще словами объяснить князю, какие темные желание могут пробудиться в мужчине при виде обнаженного женского тела. И к каким последствиям это может привести. Эльф слишком светел и чист душою, чтобы понять это. И, признаться, данное обстоятельство лишь радует аданэт.
- Не знаю, - с улыбкой пожала плечами Андрэт. – Ты высокий и широкоплечий, я подумала, что она может оказаться маловата тебе, - с перспективой надеть рубашку Аэгнора, хотя можно было бы вполне обойтись примитивным платьем из шали, девушка даже не спорит. Что-то ей подсказывает, что бесполезно это будет. Да и как-то неуловимо приятно будет аданэт в рубашке, еще хранящей запах князя.
Прикосновение эльфа к плечу лишь ухудшило состояние смущения, овладевшее Андрэт. Однако и то, что он убрал руку, дела неожиданно не поправило. Аданэт все равно ощущала присутствие Аэгнора, да и теплая тяжесть его руки оказалась почти нужной.
- Да, - растерянно выдохнула девушка, прекращая лихорадочно дергать шнуровку платья. Рук опали вниз, вытянувшись по швам, а Андрэт замерла, почему-то пристально глядя в лицо князю и не в силах отвести глаз.  – Холодно…
Мокрая ткань противно липнет к телу, неприятно холодя.

- Это правильно, - улыбнулась князю Андрэт. – Иначе можно так вот ошибиться с первого взгляда и не продолжить знакомство с очень хорошим человечком.
В жизни девушки отчего-то нередко бывало так, что те, с кем ее сейчас связывала хорошая дружба, в первые минуты знакомства ей не особенно нравились, даже подчас вызывали раздражение. Много позже, когда она узнавала их лучше, то становилось ясно и родство душ, и схожесть интересов, прятавшиеся от быстрых взоров.
- Хорошо, - улыбнулась аданэт. Слово ей настолько понравилось, что почему-то хотелось повторить его хоть еще разочек, вот только было уже немного неловко за то, что подумает Аэгнор. Андрэт подумалось, что со стороны она, наверное, смотрелась странно. Еще более непривычно и удивительно было вдруг осознать, что губы готовы произнести это слово еще один раз, но уже не так, как до этого. Девушка вдруг так отчетливо, как никогда ранее, поняла, что любит Аэгнора и готова назвать его любимым на любом языке. Аданэт замерла, невольно не отводя взгляда от лица князя, укладывая эту простую мысль в голове. Чувства снова закружились вихрем снежинок, взметнувшихся от порыва ветра, что нашло свое отражение во взоре Андрэт. Сказать ли сейчас? Или подождать еще немного? Сердце снова забилось томительно и отчаянно быстро.
- Словом можно и убить, - тихо сказала девушка, продолжая думать о своем. Личико ее несло печать тягостных размышлений: заветные слова одновременно так и рвались с губ, и что-то мешало им. Казалось, что, произнеси она их, и что-то непоправимо изменится, уйдет, но что будет дальше?
- Я знаю, - мягко улыбнулась эльфу аданэт. – Ты не бестолковый, просто в тебе слишком много внутреннего света, чтобы ты мог уразуметь ту темноту, которая может таиться в сердцах других. И это даже хорошо, Аэгнор, - девушка снова улыбнулась. – Все в порядке, правда. Я понимаю, что в твоей природе заложено другое и постараюсь это тоже принимать во внимание.
Возможно, Андрэт и привыкла к другому, но теперь ее жизнь вдруг оказалась связана с этим эльфом, так что придется научиться понимать его восприятие мира, побороть свое смущение, кажущееся уже неуместным.
- Так нужно поплотнее, чтобы ты не замерз, - улыбнулась девушка. – Терплю.
Так необычно и немного неловко было чувствовать, как руки Аэгнора возятся с завязками, дергают неподатливый узел, стараясь хоть как-то расслабить его, чтобы можно было развязать, наконец. Андрэт застыла на месте, боясь пошевелиться, а щеки ее заливал густой румянец. Князь мог бы подумать, что вызван он его действиями, однако было это не совсем так. Аданэт мыслями снова вернулась к своим чувствам, пользуясь тем, что может немного разобраться с ними, привести хотя бы в относительный порядок.
- Хорошо, - выдохнула девушка, хотя и совершенно не слышала эльфа, поглощенная тем, что переживала. Он не отступил сразу после того, как мокрый шнурок был развязан, и Андрэт решилась. Девушка мягко сократила расстояние между ними, оказываясь теперь вплотную к Аэгнору, и заглянула князю в глаза.
- Я люблю тебя, - аданэт не знала, отчего правильным и нужным было сказать эти слова именно сейчас, но чувствовала, что по-другому уже нельзя. – Melda… - выдохнула Андрэт, поднимая руки и мягко скользя ими по плечам эльфа, потому что безумно важным показалось вдруг коснуться его сейчас. Девушка приподнялась на носочки, сминая разницу в росте между собой и Аэгнором, мягко провела ладонью по щеке, не разрывая связи взглядов, и нежно коснулась губами его губ, хотя и отчаянно не доставала. Андрэт тянулась, но чувствовала, что прижимается скорее к подбородку, едва касаясь нижней губы.
- Я постараюсь быстро… - смущенно сказала девушка, все еще не отошедшая от предыдущего своего порыва. Щеки ее заливал румянец, а сердце в груди продолжали стучать отчаянно быстро. Руки инстинктивно подхватили платье, которое, лишившись поддержки шнуровки, начало сползать по плечам. – Ты сам давай не ходи в мокром, - пробормотала аданэт, пряча смущение за словами.

- Вот именно поэтому и не стоит доверять первому впечатлению, - кивнула Андрэт, которой много раз уже приходилось проверять этот принцип на практике. В жизни стоит больше внимания уделять мелочам, чтоб избежать крупных ошибок. Мелкие камушки и начинают обвал.
Разговор как-то невольно сходил на нет, превращался в переброску односложными ответами. Андрэт невольно погрузилась в омут своих переживаний еще глубже, завязла в них, как в тенетах, стараясь разобраться в себе настолько, чтобы быть уверенной в каждом слове и каждом жесте. Сказать Аэгнору, что чувства его взаимны, означало взять на себя ответственность. Ответственность за то, чтобы эта невероятно светлая душа не изранилась, не оказалась обиженной вольно или невольно. И аданэт хотела сделать это осознанно, так, чтобы потом не сбиться к пути и подарить князю столько моментов счастья, сколько сумеет.
- Больше, - улыбнулась девушка. – По крайней мере, я очень надеюсь на это. Мы ведь можем находить общий язык и даже дружить. Мне кажется, с такой разностью даже интереснее – ты узнаешь много нового, подлаживаешься к другому и учишься принимать его привычки и особенности.
Андрэт вздохнула, понимая, сколь ко многому ей придется привыкнуть. В первую очередь – перестать так остро смущаться каждый раз, когда князь невольно нарушает  очерченную людьми границу приличий. Возможно, делать это при всех и не стоит, но наедине, наверное, возможно и сделать некие отступления.
- Ты морозоустойчивый? – с улыбкой спросила аданэт, потирая друг о друга холодные ладошки в безуспешной попытке немного согреть их. За вроде бы шутливым вопросом скрывалось волнение, ибо не сможет девушка уже не переживать за этого эльфа.
Борьба с завязками закончилась победой Аэгнора и явным поражением Андрэт. Девушка вздрогнула едва ощутимо, понимая, что скажет обо всем именно сейчас, не в силах сдерживаться более. Девушке хотелось бы, конечно, дождаться момента более подходящего, но…
Руки сами легли на плечи, нежно касаясь теплой кожи. Князь широко распахнул глаза, словно не мог поверить словам аданэт, поэтому она повторила их еще раз, уже более твердо и уверенно.
- Я тебя люблю, - и улыбнулась, вкладывая в эту улыбку все те нежность, тепло, ласку и желание быть рядом, которые испытывала. В ответ Аэгнор сказал одно лишь коротенькое слово, но оно оказалось таким значимым, таким важным, что девушка даже не сразу и поняла, что услышала то, о чем мечтала. Глаза ее широко распахнулись, а сердце забилась отчаянно быстро, одновременно пугая и даря непонятную смелость.
Андрэт потянулась к князю, и он не отстранился. Наоборот, наклонился, отвечая на поцелуй, притянул к себе, зарываясь пальцами в темные волосы, еще влажные от дождя. Весь мир перестал существовать для Андрэт, остался только Аэгнор, его губы, его теплая кожа под ладонями, заскользившими выше, обвившими шею. Пальцы нежно погладили кожу и тоже зарылись в светлые жесткие волосы, ласково перебирая их. Хотелось запомнить каждое мгновение, хотелось прижаться и более уже не отпускать.
- Не торопись…
Девушка даже не стала оборачиваться и проверять, отвернулся ли князь или еще не успел. В любой другой ситуации она поступила бы именно так, однако сейчас – доверяла. Руки подрагивали, пальцы не желали слушаться свою хозяйку, от волнения став негибкими. Платье с шорохом сползло с плечи, аданэт отпустила его, позволяя упасть к ногам, переступила и спешно натянула через голову рубаху эльфа. Она действительно сидела на тоненькой и невысокой девушке, как платье, опускавшееся чуть ниже колен.
- Я тоже, - Андрэт смущенно переступила с ноги на ногу, понимая, что Аэгнор сейчас обернется и увидит ее такой – встрепанной, в своей рубашке, частично оголяющей ноги, и болтающейся на ней. Понравится ли она ему в таком почти домашнем виде? – Можно оборачиваться?

Отредактировано Нэрвен (2015-05-18 23:34:52)

- Я хотела сказать, что мы можем не просто дружить и общаться, но и действительно понимать друг друга, несмотря на все различия между нами. Значит, общего и вправду больше, - девушка улыбнулась. Может быть, она сейчас не совсем ясно донесла свою мысль, но хотелось как-то сказать, что желание понять собеседника, понять правильно и полно, умение слушать и слышать могут настолько сгладить различия в менталитетах двух народов, что они станут всего лишь мелкими шероховатостями. Ярким примером могла служить ниточка, протянувшаяся между Андрэт и Аэгнором. Все тонкости традиций и привычек в ее свете приобрели оттенок просто любопытных особенностей, которые стоит учитывать, но никак не помех. Аданэт даже подумалось, что со временем они еще больше поблекнут, потеряют свое значение и перестанут ощущаться вообще.
- А тебе хотелось бы? – от желания князя зависело многое. Пожелай он, и Андрэт могла бы многое порассказать о том, что составляло жизнь народа людей, нарочно выбирая то, что очень интересно, но не лежит на поверхности, мало ощущается в том официальном общении, которое пока имеет место быть между эдайн и эльдар. Хотя, наверное, взамен попросила бы аналогичной услуги. В какой-то мере многое сейчас пропускалось через призму неожиданно вспыхнувшей любви к Аэгнору, поэтому интерес, который девушка и раньше проявляла к эльфам, стал еще острее, приобретя оттенок личного. Теперь это было не только желание познакомиться с обычаями другого народа – это стало очень важно, потому что один из эльфов теперь очень нужен и дорог Андрэт.
Девушка хотела было спросить о том, где же князь научился морозоустойчивости и не специально ли он тренировался ей, но вовремя пришедшее воспоминание о вчерашнем разговоре про льды заставило аданэт промолчать. Хорошо, что она подумала прежде, чем начала говорить. В тех местах, наверное, кровь застывала в жилах от холода, так что неудивительно, что Аэгнор привык его стойко переносить. Андрэт мягко улыбнулась эльфу, чувствуя себя невероятно счастливой от одного только его присутствия.
От трех коротких слов кружилась голова, хотелось повторять их снова и снова, чтобы окончательно поверить самой, что все происходящее реально и убедить в этом князя, который, кажется, так же, как и девушка от нахлынувших чувств ощущал себя оторванным от реальности и попавшим вдруг в чудесный сон.
- Я сплю? – мягко спрашивает аданэт, распахивая глаза, когда Аэгнор отстраняется. Руки не сразу падают с плеч князя, некоторое время пара продолжает стоять, обнявшись и замерев, будто приходя в себя.
- У меня и не выйдет… - смущенно признается девушка, намекая на подрагивающие от еще бурлящего в крови волнения руки. Да и ноги подкашиваются. За спиной слышатся шорохи, по которым Андрэт определяет, что князь тоже переодевается, и точно так же, к слову, торопится.
Девушка неторопливо оборачивается. Аэгнор, обмотанный шалью, выглядит ничуть не лучше, чем она.
- Спасибо! – аданэт раскинула в стороны руки и рассмеялась. – Особенно подчеркивает мою худобу, да? – Андрэт остановилась, оценивающе окинула взглядом князя и расхохоталась еще веселее. – Мы с тобой идеальная парочка чучел, не находишь? И тебе очень идет быть таким… Домашним, - девушка смущенно улыбнулась. На глаза попался плащ, кем-то из них брошенный на пол. – Давай-ка забирайся уже греться, - кивок в сторону оставленной вещи. А сама аданэт, привстав на носочки, ловко натягивает выловленную из сумки веревку между двумя крючочками на стене. – Сейчас у нас с тобой почти уют будет, с веревкой для просушки мокрых вещей.

- Общение без понимания не приносит удовольствия, - тихо возразила Аэгнору девушка. Ей почему-то казалось, что при этом обе стороны будут испытывать явную неловкость, которая, может, и не помешает разговорам, но однозначно не позволит возникнуть доверию.
- Тогда… Что ты хотел бы знать? С чего мне начать? – девушка пару мгновений помолчала и хитро добавила. – Только учти, князь, что тебе-то тоже рассказывать придется.
Узнать о народе эльфов теперь, когда жизнь аданэт оказалась вдруг плотно и тесно переплетена с одним из его представителей, казалось вдвойне, даже втройне интересным. И очень, очень важным, потому что пришло вдруг осознание того, что все, о чем думается, все дальнейшие планы как-то невольно перестроились, включив в себя Аэгнора.
- У нас с тобой один сон на двоих? – светло улыбнулась Андрэт. Это ощущение не покидало ее, потому что никогда в жизни девушка не думала, что можно быть настолько звонко счастливой. Аданэт видела в глазах князя те же смятение, восторг и бесконечную нежность, что отражались и в ее взоре.
- Я только хотела предложить тебе спать и дальше… - девушка снова улыбается, как-то немного робко, но очень радостно. Нить между ней и эльфом окрепла, и теперь они, кажется, даже чувствовали одинаково. Воистину говорят иногда, что можно найти свою вторую половинку в любимом и стать с ним единой душой.
- Так любопытно вышло… - рассмеялась Андрэт. – Мы одеждой поменялись ведь. На мне твоя рубашка, а на тебе моя шаль.
Девушке показалось это символичным. А рубашка князя девушке и вправду понравилась – удобная, мягкая… Еще бы была чуточку подлиннее, потому что открытые на ладонь выше колена ноги очень смущают.
- Уже хорошо, - улыбнулась аданэт. – Нет! – рассмеялась Андрэт и махнула на князя рукой. – Нет, я не думаю, что дома ты ходишь в шали. Просто… Только дома, где все свои, можно позволить себе ходить немного растрепанным и не чувствовать неудобства, понимаешь?
Дома, среди своих, никто не станет смеяться над несколько нелепой, но такой удобной и любимой одеждой. Или укорять за то, что коса неаккуратно заплетена. Дома ты можешь быть собой, можешь быть истинно свободным.
- Да я справлюсь! – видя, что Аэгнор привязывает второй конец веревки к крючку, аданэт принялась собирать разбросанные по полу вещи – мокрое платье, рубашку и штаны князя.
- Тогда вместе давай? – предложила компромисс Андрэт, приподнимаясь на носочки и накидывая на веревку свое платье. От мысли о том, что под плащом можно будет сидеть к эльфу совсем близко, вдруг волнительно забилось сердце, а щеки тронул нежный румянец. Хитро улыбнувшись, аданэт воспользовалась тем, что князь немного отвлекся, и шутливо шлепнула его влажными вещами. Совсем легонько, и тут же весело рассмеялась.

- Я могу многое рассказать, - улыбнулась Андрэт. – Отец любил по вечерам, когда я была совсем девочкой, сажать меня на колени у камина или устраиваться на полу возле моей кровати перед сном и говорить. Он рассказывал о том, как появились люди, как они пришли сюда, много-много завораживающих историй, - девушка пожала плечами. – Только реши, хочешь ты сначала услышать о традициях и обычаях или о прошлом? – аданэт немного помолчала. – Правда, о привычках моего народа сложно говорить – это как огурцы в банке, их много и все сцепляется бочками, не представляю, какой выхватить первым.
Рассказать хотелось обо все и сразу – о жизни людей, чтобы сравнить ее с тем, как устраивается жизнь эльфов, об их быте, приметах, обрядах, традициях и куче всего еще, которая наверняка переплетется с какими-нибудь историями из жизни самой Андрэт. Девушке вдруг подумалось, что наверняка за такой беседой можно провести не один уютный вечер у костра или камина. А еще в голову почему-то пришла неприятная мысль, заставившая аданэт нахмуриться: а не станет ли Аэгнор стыдиться ее перед своим народом? Представит ли когда-то брату и как? Андрэт тихонько вздохнула и поскорее отогнала все эти глупости от себя. Рано еще, слишком рано.
- И мой… Потому что он с тобой.
Только сейчас девушка заметила, что гроза понемногу утихла, унеслась на крыльях ветра. Остался только мерный, убаюкивающий шорох дождя за стенами их укрытия, только прибавлявший сказочности атмосфере.
- Спасибо. Тебе так нравится даже больше, чем с косой? – смущенно улыбнулась аданэт. – А хочешь потом, когда они высохнут, заплети?
Андрэт почему-то показалось, что это было бы просто очень приятно – чувствовать, как пальцы князя перебирают волосы, сплетают из темных прядок что-то, пусть даже это и будет та же коса, пусть даже и кривоватая. А еще она не отказалась бы и самой добраться до светлой гривы эльфа, если он позволит. Все же в некоей мере дать кому-то разрешение возиться со своими волосами, означало проявить доверие к нему.
- Ну что ты хохочешь? – укоризненно сказала девушка, хотя и чувствовала, что сама вот-вот рассмеется. – Я знаю, что в шали ты дома не ходишь. Просто приятно увидеть тебя растрепанным и милым, а не строгим и приведенным в порядок, - Андрэт все-таки рассмеялась. Не потому, что эльф потешно выглядел в ее шали, нет. Просто Аэгнор хохотал так заразительно, что устоять было невозможно.
- А что со мной может случиться при развешивании белья? – резонно спросила аданэт. – Ты не волнуйся, у меня есть некоторый опыт в этой области!
Усыпив бдительность эльфа разговорами, Андрэт улучила момент и шлепнула его мокрыми вещами.
- Таак! – хихикнула девушка, уворачиваясь от брошенной в нее перчатки. При этом аданэт взмахнула штанами князя, из кармана которых вылетела вторая перчатка, волею судеб нацелившаяся своему хозяину в лоб. – И не стыдно девушкам мстить? – Андрэт со смехом легонько хлестнула эльфа пониже спины его же собственными штанами, ехидно показав ему язык.

- Ну да, - улыбнулась Андрэт. – Ты попробуй один вытащить, если не рукой? – девушка пожала плечами. – Не знаю, много или нет… Но они очень тесно переплетаются. Привычки, обычаи, традиции… Они пронизывают нашу жизнь, опутывают каждый день, но если спросить вот так, прямо… Не знаешь, что и сказать.  Хочется обо всем и сразу, но все путается, - аданэт снова пожимает плечами и смущенно улыбается. – Все? – охнула Андрэт с немного притворным ужасом. – А ты представляешь, сколько дней я буду тебе это рассказывать? – услышав ответ Аэгнора, аданэт застывает, размышляя. – О прошлом, так о прошлом…
Девушка вспоминает все истории, которые когда-то слышала от отца и брата, ярко рисуя в воображении и далекое звездное небо, и пахнущие полынью и пижмой луга и первых людей, еще совсем юных и не знающих этот мир.
- Что? – немного недоуменно и растерянно спросила Андрэт, выныривая из своих мыслей, которые от судеб эдайн как-то незаметно перетекли к ее собственной, сейчас как-то причудливо переплетенной с путями эльдар. Почему-то девушку это пугает, несмотря на то, что Аэгнор искренне любит ее. Аданэт ощущает это, но не может отделаться от навязчивой тревоги о том, что будет, когда лицо ее покроет сеточка морщин.  И о том, что будет, когда его народ узнает об этой любви. – А что будет, когда  я стану старой и некрасивой? – с наивной простотой спросила девушка и тут же смущенно замолкла, явно расстроившись от своего вопроса, напряженно закусила нижнюю губу и замерла, ожидая ответа князя, как приговора.
- Я не захочу, - уверенно сказала  Андрэт. Ей не хотелось просыпаться, возвращаться к тому, что было до Аэгнора. Мир казался тусклым теперь без этого эльфа, без его хитроватой улыбки и мягкой, обволакивающей заботы, сквозящей за каждым словом или жестом.
- У меня даже гребень есть, - улыбнулась аданэт, немного помолчала и все-таки спросила немного робко. – А  можно мне тоже?
Светлые жесткие волосы так и манят, хочется зарыться в них пальчиками, ласково перебрать, пытаясь заплести, просто повозиться доверчиво.
- На совет в таком виде лучше не надо! – рассмеялась Андрэт, представляя себе собрание важных и строгих эльфов, на которое вдруг их князь является в таком растрепанном виде. Наверное, присутствующим плохо станет.
- Оскользнусь? – невинно предположила девушка.
Свирепый вид, с которым немного побитый эльф приближался, Андрэт не нравился. Именно с таким строгим лицом брат обычно ловил шкодницу-сестренку и щекотал, пока та не начинала постанывать и молить о пощаде. Поэтому девушка попыталась незаметно отодвинуться в сторону на случай, если и Аэгнор захочет коварно схватить ее в охапку.
- И сердце не дрогнет – мстить девушке?  - аданэт мелкими шажочками отходит в сторону, хотя места для маневра в небольшой домике не так и много.

- А какие традиции есть у твоего народа? – улыбнулась Андрэт. Ей казалось, что у эльфов их должно быть даже еще больше, чем у людей, потому что они живут дольше.
- Да? – отчего-то слова Аэгнора аданэт очень радуют. – Знаешь, это могло бы быть очень уютно.
Голос девушки звучит мечтательно. Она уже ярко представляет, как они могли бы сидеть где-нибудь у камина вечером, укутавшись в теплые пледы, пить горячий травяной отвар с домашним пирогом и говорить.
Девушка не хотела спрашивать о том, о чем невольно сказала. Более того, страшилась она даже не этого. Боялась быть избегаемой из-за того, что люди подвержены старости и болезням, да и в общем они куда слабее эльфов. Слова князя заставили девушку немного успокоиться, хотя и не уняли совершенно тревоги.
- Ты будешь видеть меня такой, какой я была в юности? – удивленно спросила Андрэт, еще не совсем понимая, что значат слова Аэгнора. Она знала, что любила бы князя любым, просто потому, что он – это он. Даже если бы лицо его вдруг изукрасило шрамами, аданэт не было бы дела до них. Значение имело бы то тепло, которое дарил он и которое хотела ему дать. – Но что ты будешь делать с немощной старухой? И даже если ты сумеешь принять меня такой, то что скажут другие? Твои братья? Твои поданные?
Андрэт закусила губу, чтобы не расплакаться от отчаяния и обиды. Ее слова о  том, как примут их любовь окружающие, вдруг высветили еще одно, то, что совершенно подкосило душевные силы девушки – она ведь уйдет. Уйдет рано, для вечноживущего эльфа ее век будет лишь коротким мгновением, яркой вспышкой. Но что же будет с Аэгнором после? Аданэт поняла вдруг то, что раньше ускользало от нее – ту тоску и мучительную боль, на которые обречет князя их чувство, когда от Андрэт останутся лишь только воспоминания.
- Ну почему ненужных? – рассмеялась девушка, легонько дернула князя за светлую прядку. – Посмотри, какую ты лохматый! Ну разве подобает лорду быть таким? - аданэт привстала на носочки и попыталась  пригладить торчащие в разные стороны жесткие волосы. – Я уже поняла это, но думаю, что справлюсь.
Волосы у Аэгнора действительно густые и жесткие, такие легко не прочешешь. Лучше всего будет их разбирать по прядкам, аккуратно приводя в надлежащий порядок сначала каждую из них, а потом уже и все воронье гнездо, в которое превратилась от ветра голова эльфа.
- Нельзя мстить мне! – пискнула Андрэт, проворно заходя в сторону, чтобы оказаться у наступающего на нее эльфа за спиной.

- Я хочу знать все – с улыбкой говорит Андрэт, повторяя недавнюю фразу Аэгнора. Она тоже не могла выбрать, что хочет знать больше, а что – меньше. Наверное, это отчасти потому, что девушка даже не представляет, каковы традиции и обычаи эльфов. В отличие от князя хоть как-то касавшегося жизни другого народа, аданэт не имеет даже малого опыта общения с эльдар.
- Осталось только найти камин, пледы и чай или молоко с яблочным пирогом, - с улыбкой озвучила свои мечтания Андрэт. Ей бы вправду хотелось провести с Аэгнором несколько таких вечеров, хотя она и не очень представляла себе, где это могло бы произойти. С домом такое времяпровождение отчего-то не вязалось.
- То есть… - помедлив, робко предположила Андрэт, ища подтверждения или опровержения своим словам, тому, как поняла эльфа. – Ничего для тебя не изменится, если внешность моя станет другой?
Аданэт хотелось бы в это верить, отчаянно хотелось. Она никогда раньше не боялась состариться, считая, что даже это можно сделать достойно. Участь всех эдайн воспринималась Андрэт спокойно, без встречаемого иногда у людей чувства страха. Теперь же ей становилось горько от краткости своей жизни – она вынуждена покинуть Аэгнора так рано, оставив его одного проживать бесконечные века в томительном одиночестве. Себя аданэт не было жаль – только лишь об участи своего князя она тревожилась.
- Ты правитель, разве можно тебе игнорировать мнение других? – Андрэт грустно вздохнула, жалея, что озвучила свои опасения. Хрустальное очарование момента омрачилось, грозило даже разрушиться, рассыпавшись на мелкие осколки.
- Даже когда я уйду, то помни, что я всегда буду рядом, - девушка приподнялась на носочки и нежно коснулась щеки эльфа, легко провела по ней кончиками пальцев. Она будет любить его даже после смерти, вопреки всему. В голосе прозвенели слезы, но аданэт быстро вытерла их ладонью, дабы не дать прочертить мокрые дорожки на щеках. Хватит, хватит печали на сегодня.
- Попробую, - рассмеялась Андрэт. Аэгнор наклонился, и возиться с его шевелюрой стало с разы удобнее. Тонкие пальчики зарылись в светлые волосы, запутались в них. Некоторое время девушка возилась с жёсткими прядями, пытаясь привести их хотя бы в подобие порядка, но все-таки пришлось сдаться. – Тут без гребня точно не справиться, - рассмеялась аданэт, убирая руки от головы эльфа. – Ты слишком лохматый! – теперь Аэгнор стал еще более похожим на взъерошенного мокрого воробушка.
- Я упаду в обморок и тебе придется меня ловить! – грозно пообещала Андрэт, обреченно понимая, что своими маневрами сама себя загнала в ловушку. Теперь девушка была зажата между князем и стеной домика.

- Много, - с улыбкой кивнула Андрэт. – Я буду только рада послушать тебя, - на самом деле, даже не столь важно будет, о чем поведает князь. Значение будет иметь то, что он рядом, то, что звук его голоса завораживает, да и просто Аэгнор прекрасный рассказчик.
- Я готова взять часть с пирогом и молоком на себя, - предложила девушка шутливо. О том, где мог бы быть тот камин, у которого им с князем было бы можно тепло и уютно посидеть вдвоем, завернувшись в пледы.
- Мне будет спокойно на сердце, если так, - улыбнулась сквозь слезы, невольно выступившие на глазах, аданэт. Она знала, что любовь иногда может заканчиваться, когда лицо женщины перестает быть юно и прекрасно. И тем отраднее было узнать, что Аэгнору ценнее ее душа, нежели внешность.
- Если только не часто, - с притворной серьезностью сказала Андрэт, стараясь спрятать и отбросить свои переживания, чтобы вернуть то светлое тепло, которое царило до этого.
- Это самое важно для меня, - девушка знает, что даже после смерти, куда бы ни уходили потом люди, она будет помнить и любить князя.
- Я не сдаюсь! – пригрозила Андрэт. – Я тактически отступаю, чтобы вооружиться!
Насчет гребня девушка и не переживала – сломается, так сделает новый. Лишь бы вся эта возня разогнала ту тяжесть, которая легла на сердце после предыдущего разговора.
- Звучит угрожающе, - посетовала аданэт. Эльф словно намекал на то, что совсем скоро Андрэт попадется и не избежит справедливого возмездия за свои шуточки, нежели обещал поймать, если вдруг та упадет в обморок.
- Ты… - глаза девушки расширились от возмущения, она даже задохнулась. – Ты этого не сделаешь!
Аданэт дернулась в сторону, стараясь пройти у эльфа под рукой и все-таки вывернуться.

- Не спорю, - улыбнулась Андрэт. Ей было не жаль начать первой, потом что и Аэгнору не отвертеться потом от рассказа об обычаях эльфов. Девушке уже мечталось о долгих вечерах, которые они проведут вместе за беседами.
- Тоже любишь яблоки и пироги с ними? – улыбнулась аданэт. Она очень любила, особенно зеленые, кислые и сочные. Именно потому, наверное, самым первым пирогом, который испекла Андрэт, был именно яблочный.
- Нет, – твердо и уверенно говорит девушка, ни мгновения не раздумывая над ответом. На минуту она замолкает, осознавая, что для нее внешность Аэгнора действительно играет едва ли не последнее значение. Аданэт влюбилась в душу князя, в исходящее от него мягкое тепло и в легкость, а лицо и тело… Они как-то прошли мимо Андрэт. Она слышала, что иногда эльфы производят своей красотой большое впечатление на людей, однако с аданэт произошло все по-иному. В первую очередь девушка увидела душу и личность.
- Это снова небольшие тонкости человеческого мировосприятия, Аэгнор, - находит нужным пояснить Андрэт, догадываясь, что сам по себе эльф не поймет, отчего вдруг встал вопрос о внешности. Ему это было так же, как и самой девушке, неважно, и в голову не приходило, что кто-то мог бы придать тому большое значение.
- Не забывай, - попросила зачем-то аданэт, хотя и сердцем чувствовала, что след, который она оставила в сердце князя, не изгладится с годами.
- Я думаю пока! – уклончиво осведомила эльфа Андрэт, оглядываясь по сторонам. Как назло, ничего подходящего под рукой не было. Даже и уроненные снова на пол мокрые вещи валялись слишком далеко.
- Вот уж именно угроза! – фыркнула аданэт, стараясь спастись, проскользнув у эльфа под рукой. Увы, он догадался о планах девушки и ловко пресек все попытки удрать от справедливого наказания. Пальцы ловко пробежались по ребрам, заставив Андрэт дернуться и закусить губу, чтобы не рассмеяться.
- Ни за что! – аданэт уже открыто хохочет, извиваясь в руках нолдо змейкой. Пальцы ее, улучив момент, подбираются к бокам Аэгнора. Помнится, князь вчера сам признавался, что тоже боится щекотки…
- Уронить бы тебя! – задыхаясь, говорит девушка. Она уже не может больше смеяться, а жестокий князь все не отпускает. Аднэт упирается ручками в грудь мучителя и толкает его назад, не сомневаясь, что ее сил не хватит даже на то, чтобы сдвинуть эльфа хоть на палец.

- Осталось испечь пирог, - улыбнулась Андрэт так, словно все остальное уже было решено. Найти подходящее место и выбрать время для таких посиделок кажется не менее трудным, но  сейчас окрыленной девушке кажется, что они обязательно справятся. Жаль, что в домике на дереве не может быть очага…
- Я тоже… - со смехом призналась аданэт. – Особенно зеленые люблю, кислые. Мама всегда шутила, что я пристрастилась к яблокам даже раньше, чем появилась на свет.
Еще нося малышку Андрэт под сердцем, женщина не могла и дня прожить без яблок, хотя раньше была к ним довольно равнодушно. Когда девочка подросла, ни у кого уже не возникало сомнений в том, кто именно требовал тогда фруктов.
- Так и есть, - кивнула аданэт. – Для тебя и для меня, но не для всех. Потому и спросила, чтобы знать наверняка и уже не сомневаться.
Девушка всегда считала, что далеко не всегда внешность человека и то, что внутри него, находятся во взаимосвязи. Иногда даже самое сочное и красивое яблоко может оказаться с гнильцой.
- Очень, - улыбнулась Андрэт. – Ты почему-то очень во многом похож на меня…
Возможно, это и было то, что часто именуют Судьбой. Слишком уж необычна была их случайная встреча, еще более странной могла бы показаться возникшая связь двух любящих сердец. Но от того ничто уже не изменится, потому что, кажется, тропинки их жизней так тесно сплелись в тот день, что они ступили на пути друг друга, приняв участь другого народа отчасти.
- Ой! – Андрэт успела только пискнуть, потому что слова у князя не расходились с делом. Пальцы ловко забегали по ребрам, заставляя девушку смеяться так, что перехватывало дыхание, и извиваться юрким ужиком. Вывернуться из рук эльфа не удавалось, так что оставалось только пытаться отомстить ему тем же способом.
- Мог бы и поддаться!
Аэгнор неожиданно прервался, а через буквально мгновение застыла, глядя ему в глаза и аданэт. Сколько длилось это? Непонятно… Только девушка как-то инстинктивно шагнула вперед и обняла эльфа, крепко-крепко, так сильно, как только могла, не разрывая тонкой связи взглядов.  Пусть только попробует оттолкнуть ее.

Андрэт лукаво улыбнулась Аэгнору и шутливо погрозила пальчиком.
- Эээ, нет, князь! Действительно вкусный и правильный пирог с яблоками приготовить не так-то легко! – девушка покачала головой, всем своим видом показывая, сколь сильно ошибается эльф. – вот ты когда-нибудь пек пироги с яблоками?
Аданэт почему-то легко может представить себе Аэгнора, перемазанного мукой от макушки до пяток. С пятнами варенья и яблочной шкуркой на рукаве. В голове приходит вдруг забавная мысль – попробовать как-нибудь приготовить что-нибудь вместе с князем. Такое времяпровождение тоже могло бы быть интересно, хотя сейчас Андрэт нравится все, что так или иначе связано с любимым.
- Правда, - рассмеялась аданэт. – Красные я тоже люблю, но зеленые все-таки больше.
Разговор плавно возвращался обратно в беззаботно-легкое русло, что не могло не радовать. Для грусти и печали должно быть свое время, ровно, как и для веселья. Нельзя вечно предаваться унынию, сколь бы весомым не казался повод для этого.
Девушка только улыбается, чувствуя, что спорить с Аэгнором бесполезно. Он уже решил для себя, что мнение других для него не столь важно, чтобы пренебречь ради него Андрэт. С одной стороны, аданэт очень приятно от мысли о том, что она столь важна и значима для эльфа. А с другой… Здесь снова таится много тонкостей и проблем, но девушке не хочется думать о них сейчас.
- Это непривычно, - улыбнулась Андрэт. – Со мной никогда раньше не было ничего подобного…
Аднэт и эльда… Они совпадают настолько, насколько могут совпасть две половинки целого. Они не похожи абсолютно, меж ними есть различия и это вполне естественно. Но эти шероховатости так идеально подходят друг к другу, что ничего не портят, но даже и делают лучше.
- Ой! – хохочет девушка, стараясь вывернуться из щекочущих ее рук. – Ты сам еще попросишь пощады! – грозно говорит Андрэт, хотя ей самой уже катастрофически не хватает воздуха, а живот болит от смеха. Эльф слишком ловок и коварен, чтобы аданэт сумела его перехитрить и спастись от возмездия за свои проделки, но она старается не сдаться.
- Зато благородно! – девушка делает еще одну попытку вывернуться, но замирает на месте, словно по мановению волшебной палочки. Их взгляды с князем встречаются, и мир перестает существовать для Андрэт. Они снова остаются одни на свете, значение имеют лишь нежность и любовь, которые девушка читает во взгляде эльфа.  Сердце пропускает удар от томительного волнения, ранее известного аданэт лишь из сказок и песен, когда Аэгнор склоняется к ней и целует. Мягко, нежно, но в тоже время уверенно. И невозможно не прильнуть к князю, не ответить на его ласку. Руки сами собою ложатся на плечи.
Когда, наконец, Андрэт отстраняется, то щеки ее пылают от смущения, хотя глаза и сияют от счастья. Девушка прячет лицо у эльфа на груди и шепчет.
- Мы с тобой так ни белье не повесим, ни под плащ не заберемся. Ты простудишься ведь.
Аданэт осторожно отступает на шажок и идет к брошенным мокрым вещам, чуть подрагивающими руками набрасывает их на веревку. Андрэт молчит, чтобы не расстраивать князя, но она чувствует, что где-то в груди собрался в клубочек предательский жар – предвестник простуды.
- Теперь под плащ? – девушка кивает на брошенную же ими на пол вещь, но первой к нему не идет.