Ангарато повернул голову и перевел взгляд с пустынного моря на своего брата и самого близкого друга с самого детства. Ничего не было удивительного в том, что теперь, пережив самое сильное потрясение своей жизни, они оказались тут вместе, не тяготясь присутствием друг друга, а скорее наоборот, ища именно в этом хоть какого-то спасения. Впрочем, спасения от того, что случилось, не было. Нигде. И теперь, видимо, уже никогда.
Только приехав и увидев, Ангарато был взбешен, потрясен, рвался немедленно что-нибудь сделать и впервые в жизни ощутил где-то в глубине души острое желание отомстить. Когда Феанаро призывал всех совершить великое возмездие после гибели короля, эльда не мог понять нолдарана, считая, что никакой местью Финвэ было уже не вернуть. А боль от потери никуда не денется, даже если воплотить эти призывы в жизнь. Тогда он так думал и ни минуты не сомневался в своей позиции. Теперь же, увидев залитый кровью город, знакомые и незнакомые лица убитых, Ангарато ощутил, как в нем внезапно поднялась волна протеста и ненависти, желание не оставлять преступление безнаказанным. И если бы в тот момент ему кто-то попался под руку…
Однако было много других дел, чем гоняться по городу за родичами. Тем более, что немного подумав, арафинвион понял, что ему противно их видеть даже для того, чтобы выразить свои претензии. И что месть все же ничего не даст ни десяткам погибших, ни ему самому. Но зато если он сможет поднять руку на родичей, пусть даже таких теперь ненавистных, то чем он, собственно, будет лучше их?!
Нарьо все еще кипел эмоциями, его брата охватило какое-то мрачное чувство отупения и отвращения, пришедшее на смену отчаянию и ненависти. Закрыть глаза и ничего не видеть. Больше ничего. Но Ангарато не знал, как сделать так, чтобы при этом перед мысленным взором не вставало все пережитое снова, снова и снова. Потому он уставился в темное, неприветливое, тоже, видимо, потрясенное произошедшим море и старался хоть на мгновение отрешиться от мыслей, давящих и тяжелых, но других в этот момент просто не было.
Нарьо не выдержал и попытался выплеснуть свою ненависть хотя бы в крике, болезненно разорвавшем тишину. Брат посмотрел на него почти с завистью: если бы он сам мог сейчас помочь себе криком… У него уже не было ненависти. Только отвращение. Глубокое, невыносимое. Будучи сыном трех народов эльдар, Ангарато никогда не задумывался над тем, что это были три разных народа. Впрочем, раньше такого никогда не было. Разными они стали лишь теперь. И что же, им теперь придется стыдиться того, что они были сыновьями своего отца?! Проклятье, как же все стало сложно и отвратительно!
- Нарьо, а представляешь, каково сейчас отцу?.. – совершенно невпопад сказал Ангарато, отвечая собственным мыслям. – Я даже представить себе этого не могу, - честно признался он тут же. – Ужасно…
Он помолчал и добавил, снова уставившись в чернеющее перед ним море:
- А если бы мы приехали раньше, они бы нас… тоже?.. Всех без разбору?

- Сомневался? – повторил вопрос Ангарато, и в голосе прозвучало раздражение, не на брата, конечно. – Не то, чтобы… Мне давно не нравилось то, что происходит. Но я никогда не думал, что когда-нибудь дойдет до такого… Когда он говорил, что никто и ничто его не остановит, я даже предположить не мог, что это касается… - он глухо добавил, – всех. Всех нас.
Эльда помолчал и добавил:
- Я думал, что общее горе объединит нас, сделает ближе. А получилось как раз наоборот… Что бы сейчас сказал король Финвэ, если бы увидел все это?
Разговор давался с трудом, потому что произнесенное вслух казалось еще более ужасным, чем пока о нем молчали. Но все же говорить было легче, чем молчать. Не хотелось оставаться наедине с этим, тяжело и непривычно. И, конечно же, брат думал примерно о том же, что и сам Ангарато, потому что Нарьо все-таки задал вопрос, который крутился в голове, но изо всех сил отгонялся подальше в глубину сознания.
- Честно? – эльда посмотрел собеседнику в глаза и медленно, но уверенно произнес, - я не думал, что скажу это, но тебе скажу. Когда мы только приехали… это было так… ужасно. Меня охватило такое бешенство, мне хотелось отомстить… А если бы я видел, как они это делают… как убивают на моих глазах… Не знаю, смог ли бы я сдержаться и не броситься на помощь. Но я не знаю также, смог ли бы я кого-нибудь убить… И мне страшно от того, что кто-то бы погиб из-за моей нерешительности, возможно даже кто-то из вас… но решиться на такое… Это было бы еще хуже, наверное…
Он хотел спросить, а что сделал бы Нарьо в этом случае и понял, что не хочет знать этого ответа. Потому что в любом случае он бы ему не понравился.
Брату было плохо. Так же как и ему самому. Ангарато подошел ближе и положил Нарьо руку на плечо. Больше он ничем не мог помочь, но хотя бы дать почувствовать, что они вместе.
- Я не знаю, что нам делать, Нарьо, - честно признался он, не желая ни врать, ни успокаивать. – Но по крайней мере, нам не так плохо как другим, которые кого-то потеряли там… Если бы им можно было помочь… И знаешь, больше никогда не будет как раньше… Ничего. За несколько часов уничтожена вся наша жизнь. Я хочу уйти отсюда как можно скорее… Не отсюда конкретно, а из Альквалондэ вообще. Это малодушно, да?

Брат подтвердил его самые худшие опасения, ибо сказал почти то же самое, что думал и он сам. Он тоже был в шаге от того, чтобы... И это "чтобы" пугало их обоих не меньше, чем то, что они видели на улицах с детства любимого города.
- Зверь? - переспросил Ангарато задумчиво. - Не знаю, можно ли так сказать. Ты ведь тем не менее не бросился ни на кого с мечом, хоть и было такое желание. И я не бросился. И причина у нас была более, чем уважительная. А они убивали из-за чего? Если честно, я так до сих пор и не смог этого понять. За что они их всех убили? Ведь нет ни одной причины, чтобы можно было так поступать...
Следующий вопрос оказался еще сложнее предыдущего. Нарьо посмотрел прямо в глаза, и Ангарато увидел в его взгляде не вопрос - отчаяние.
- Я... - эльда сглотнул неожиданно подступивший к горлу ком, - я не думал о том, что придется... А ведь ты прав, придется...
Ангарато все же отвел взгляд и снова начал рассматривать море, пытаясь унять волнение, охватившее его. Корабли, отнятые силой, оплаченные кровью друзей и родичей. Страшно было подумать, чтобы даже приблизиться к ним, не то, чтобы взойти на их палубу вместе... вместе с Феанаро. Тем более, что теперь кровавые трофеи принадлежали победителям.
- Я не знаю, смогу ли... Но что тогда делать? - Ангарато снова повернулся к брату. - Повернуть назад? Но назад пути нет. Нет, понимаешь? - Он сам не заметил, как перешел на крик. - Нам некуда возвращаться. И идти дальше с ними!.. Я мечтал попасть за море на новые земли. Мы все мечтали, но не такой же ценой! Не такой, Нарьо!
Ну неужели, неужели нельзя было попросить?! Разве бы им отказали? Разве телери когда-нибудь отказывали в помощи, если она была нужна? Почему мы ни в чем не виноваты, но я чувствую, что никогда не отмоюсь от этой вины! Мне противно и отвратительно!
Ангарато бросился вперед в море. У берега было совем мелко, и он бежал вперед, бежал и бежал. Потом остановился, зачерпнул воды и плеснул себе в лицо, а потом повернулся к брату.
- Мне кажется, даже море теперь пахнет кровью!

Брат обнял его, и Ангарато тоже крепко сжал его в объятиях. Судорожно, почти бессознательно. Его трясло, и он чувствовал, что брату сейчас не лучше. Эльда с ужасом слушал то, что Нарьо говорил ему, и понимал, что несмотря на то, что звучало это невероятно, он готов был согласиться с каждым словом. Никогда такого раньше не было. Даже и подумать было нельзя. Однако после того, что случилось, Феанаро не мог оставаться тем, кем он был. Подняв руку на родичей и заставив весь свой народ последовать за собой в этом преступлении... Ангарато было страшно от того, что он слышал, оттого, что Нарьо это говорил. И в то же время он и сам так считал. Промелькнула мысль: а что скажет отец, но тут же откуда-то появилась уверенность, что отец должен думать сейчас то же самое, как бы невероятно это ни звучало.
- Должен быть другой путь... - тихо сказал эльда, очень тихо, почти в самое ухо брату. - Должен быть, и мы найдем его, обязательно найдем. Мы не вернемся... не сейчас... нам некуда возвращаться, только вперед... но не с ними!
Эарлиндо... Знакомое имя мгновенно вызвало за собой целый ворох воспоминаний из той, прошлой, безоблачной мирной жизни. И от этого стало больно, очень больно. К счастью, Ангарато не видел его мертвым, а вот Нарьо не повезло. Не вспоминать! Сейчас эти воспоминания были слишком мучительны. Они вызывали чувство вины по отношению к погибшим и к тем, кто остался в живых, пережив это ужас. Феанаро отнял у них не только будущее, но и прошлое в какой-то степени тоже.
- Не надо, Нарьо! - попытался он успокоить брата, хотя у самого голос дрожал. - Мы будем их помнить и оплакивать. Но это потом. Сейчас не надо, не трави себя. Им это уже не поможет. А нам... нам, наверное, придется покинуть Альквалондэ в самое ближайшее время. Не думаю, что... - он запнулся на слове, - что дедушка захочет, чтобы мы тут долго оставались. Пойдем на берег, тут холодно...
В намокшей одежде и обуви и правда было прохладно, но это немного отрезвило и приглушило эмоции.

- Я знаю, что нельзя... - почти прошептал Ангарато, - но должен быть путь... должен... Мы не вернемся, Нарьо, я тебе обещаю! Я тоже не смогу после всего, просто не смогу... Я не знаю как, но мы пойдем вперед! Как и хотели, как и решили... даже если никто больше... если все решат не идти.
Они еще немного постояли, обнявшись, а потом медленно пошли к берегу. На вопрос о короле телери эльда ответил не сразу. Он немного помолчал, собираясь с мыслями, а потом сказал:
- Я... не нашел в себе сил показаться на глаза деду... я узнал только, что он жив и ушел.
Надо было найти остальных, но для этого надо было возвращаться туда, обратно в город. И было совершенно непонятно, где кого искать, а на осанвэ не были сил, ни моральных, ни физических. Да и не хотел бы Ангарато делиться с близкими той болью, что наполняла сейчас его целиком и полностью, а скрыть ее в этом случае никак бы не вышло.
Он остановился и вылил воду из сапог, делая это совершенно механически, не потому, что она ему очень мешала, а скорее, понимая, что так правильно было поступить. Попытался натянуть мокрую обувь обратно, потом плюнул и пошел дальше босиком.
- Где мы будем их искать? - спросил он брата, заставляя себя думать о чем-то практическом.

- Я не знаю, - честно признался Ангарато, - но вполне допускаю мысль, что после этого многие передумают.
Он посмотрел на брата, ничего не сказал, но в глазах читалось: ты тоже подумал про отца? Что мы будем делать, если он как раз и передумает? То есть, понятно, ЧТО мы будем делать, но не совсем понятно, КАК это сделать. Как уйти, если все решат остаться? И ведь теперь все гораздо серьезнее, чем было до этого, когда решение отправиться в путь было нелегким, но не таким, как сейчас.
Мама... об этом даже не хотелось ни говорить, ни думать. Не то, чтобы о ней самой, она была и всегда будет бесконечно близкой и родной, но сейчас все произошедшее было настолько ужасным, что хотелось любой ценой защитить ее и уберечь от этого ужаса, который именно по ней ударит так, что и подумать страшно. Но разве это было в их силах?!
Ангарато промолчал, полагая, что брат и так его понимает.
Они выбрались на берег.
- Да, - согласился он с братом, - наверное помогают... А мы тут с тобой нет. - Он помолчал и добавил решительно, - надо идти и что-то делать. Кому-то действительно может быть нужна наша помощь, и не так важно, что нам тяжело. Другим не легче.
То, что Айканаро сказал потом, эльда выслушал молча, но потом обернулся и схватил брата за плечи:
- Не обманывай себя, Нарьо! ЭТОГО нельзя было предвидеть! Никто не мог предвидеть такое! И нечего теперь корить себя за то, что никогда не могло бы произойти. И... - он запнулся, но продолжил, - ты же знаешь, что Феанаро никогда бы не позволил отцу вмешиваться в его дела и решения. И он бы не позволил нам ехать впереди себя, а при любом другом раскладе НИКТО НИЧЕГО НЕ СМОГ бы сделать. Понимаешь? Никто и ничего! Мы могли только ехать быстрее и оказаться в Гаванях в самый разгар этого кошмара. И знаешь, что бы тогда было? А я тебе скажу. Мы бы все лежали сейчас там, на улицах города. Я не буду себе лгать. И тебе не буду. Я не смог бы убить никого из эльдар, даже самого для меня ненавистного. Я не боюсь смерти, но не могу сказать, что считаю своей виной то, что я не умер. Мы не виноваты в этом. Вина лежит на тех, кто это сделал.

Отредактировано Ангарато (2015-03-25 17:11:34)

"Ненавижу!". Доселе неведомое чувство теперь, похоже, намеревалось поселиться в их душах если не навсегда, то очень и очень надолго. И это пугало едва ли не больше всего остального. И если у брата ненависть была бурной, яркой и очень активной, но Ангарато чувствовал, что у него она спрессовалась в плотный комок где-то внутри и теперь давила, вызывая нудную тянущую боль, тяжело ворочаясь и глухо ворча, отравляя своим ядом, медленно, по капле. И эльда не знал, какой из вариантов был лучше. Он знал, что никогда не сможет забыть. Никогда не сможет простить, даже если когда-нибудь научится жить с этим камнем в душе.

Брат возражал, спорил, но было видно, что спорил он больше с самим собой, потому что в глубине души был совершенно согласен, но никак не мог и не хотел всего этого принимать. Ангарато почувствовал, что сто раз был бы рад оказаться неправым и проиграть этот спор. Увы, такого шанса у него не было.
- Мы должны научиться жить с этим, - тихо сказал он. Слова давались с трудом, но эльда понимал, что нужно, он должен это говорить. Для брата, для себя самого. - Нам придется с этим жить. Но мы не должны стать такими, как они. Никогда. Ненависть не должна руководить нашими мыслями и действиями. Именно так можно проиграть злу, даже не вступив в битву. Мне жаль погибших, они были нашими друзьями. Но я не хочу, чтобы там лежал кто-то из вас. Мне даже страшно подумать об этом... Давай лучше займемся чем-нибудь...
Ангарато посмотрел на брата, чувствуя, что его решимости и уверенности тоже осталось немного. Проклятье, он тоже не знал, как жить дальше! Не знал и понимал, что все остальные так же не знают, как и он, потому идти за помощью бесполезно. Он сам пытался помочь, но и он был не железный.
- Мы справимся. Вместе... - добавил он, взглянув на брата с надеждой и с трудом скрывая собственный крик о помощи.

Финдарато старался заниматься делами. Как можно больше - чтобы не оставалось слишком много времени для мыслей. Благо,  работы вокруг было более чем достаточно. Он и хотел бы, чтобы ее было меньше.. или, хотя бы, чтобы она не была такой, как сейчас -но выбора ему никто не предлагал. Нужно было позаботиться о раненых, собрать обозы, вести их. Он  не афишировал это, но и не скрывал - многие из нх, да и они все - задержались в гаванях, пытаясь хоть немного помочь. Не все телери принимали эту помощь,  но кто-то и не отказывался. Да и здесь... среди нолдор, тоже,  было много тех, кому нужна была помощь. Даже те, кто не был ранен, были растеряны и подавлены.
Эльф, поэтому,  старался следить за тем, что происходило вокруг, за тем, что говорилось, за настроением среди верных... И не мог не заметить, когда младшие исчезли из поля зрения, одновременно. Искать их сразу он не стал, решив, что им нужно время - обдумать се, поговорить... Решить для себя что-то. А чуть позже, все же, нашел. Братья, как он и думал, говорили о чем-то,  уйдя на берег. он не стал приближаться до тех пор, пока не увидел, что они повернули назад. И только тогда пошел навстречу.
- Привет...
Он немного неловко улыбнулся. Ничего веселого вокруг не было.... Финдарато чувствовал себя не мене уставшим и растерянным, как и все остальные, но считал своим долгом не показывать этого, даже близким.
- Как вы тут?
Он кивнул Ангарато и  растрепал воосы младшему привычным жестом.

Нэрвен бессильно бродила по некогда светлым пристаням Альквалондэ. Теперь для них более подошло бы название Алые Гавани. Кровь, кровь… Она была везде, куда падал взор. Или это только казалось от боли, разрывавшей сердце? Девушка падала на колени то перед одним телом, то перед другим… Смертельно хотелось помочь. До отчаяния, до крика, до дрожи… Эльдиэ не различала телери и нолдор, потому что и те, и те были для нее своими. Резня не разделила эльдар на своих и чужих для Артанис, хотя она и ловила на себе неприязненные взгляды мореходов.
Пальцы прижимали сосуды к кости, останавливали изливавшуюся из тел кровь, перевязывая непонятно откуда взявшимися обрывками ткани. Все смешалось в сознании в одну страшную мозаику, окрашенную в багрянец. Не запоминались лица тех, кому Артанис пыталась помочь, зато врезались в память те, кого все-таки не удержала. Наверное, теперь они станут навещать нолдиэ в кошмарах.
Отчаяние разливалось в воздухе тугими, густыми волнами, от которых становилось трудно дышать. Артанис, хотя и училась целительству, но оказалась не готова. Не готова к такому количеству раненых и убитых, стонов и криков боли. Море билось о пирсы, ершась розоватыми клочьями пены. Может, это лишь воображение, но оно  тоже казалось алым.
- Братишка? – непонятно, к кому нолдиэ обращалась, когда увидела сразу Финдарато, Айканаро и Ангарато. Наверное, ко всем троим сразу. Растерянная девушка сделала шаг вперед, по направлению к родичам. Выглядела девушка не лучшим образом: ссутуленные плечики, дрожащие руки и кровь. Алые полосы на щеках, появившиеся, когда, забывшись, эльдиэ отводила прядь от лица. Багряные брызги на золотистых волосах. Красные руки. И залитое кровью платье.

Нэрвен была растеряна, подавлена и разбита. Душа ее разлетелась, казалось, на мелкие осколочки, когда она увидела залитые кровью пристани и тела. Раненых было столько, что можно было даже и не подниматься с колен – просто переползать от одного к другому. Страшные раны в живот, в грудь – мечи нолдор разили без пощады, а у мореходов почти и не было шанса защититься. Под конец Артанис действительно уже не вставала на ноги, она по-детски переползала от одного раненого к другому, пачкая и разрывая платье на коленях и дурея от запаха и вида крови, от боли и отчаяния, своих и чужих. Они разливались в воздухе и били по оголенным нервам.
Девушка хлопнула глазами, словно возвращаясь к реальности. Ангарато так стремительно бросился к сестре, что она даже испугалась. Зачем-то упал на колени… Артанис недоуменно посмотрела на него, на подошедшего Нарьо, который тоже за что-то просил прощения. За то, что не уберегли?  Что не сумели оградить от всего этого ужаса? Но ведь эльдиэ сама избрала свой путь, сама приняла решение.
- Родные… - в глазах снова встали слезы, непрошенные и предательские. Нэрвен покачала готрицательно головой в ответ на приглашающий жест Финдарато и сама опустилась на колени, рядом с Ангарато, по-детски доверчиво обняла его, прижалась, будто ища защиты. Что толку смывать кровь в море ежели она, пусть и незримо, останется на твоих руках? Нет, нет, им прощения за то, что не остановили дядю Феанаро и короля Ольвэ, за то, что стрела сорвалась с тетивы, а меч выскочил из ножен.
- Нет, - Артанис помотала головой, то ли в ответ на слова Ангарато, то ли для Инголдо. – Почему? Почему я была не готова? Почему не знала, что кровь может изливаться так быстро? – девушка бормотала, как безумная, чуть раскачиваясь из стороны в сторону. -  Я зажимала одну рану, а умирали из-за второй. Кровь хлестал и хлестала.... И у меня не хватало сил и рук, чтобы ее остановить. Страшно… Я видела, как жизнь уходит из них… Как гаснут их глаза... Как в последний раз сжимаются руки... Я ничего не могла сделать! Я целитель! Я не смогла! – Нэрвен почти выкрикивала каждое слово.  – Я могла только закрыть им глаза! Тем, кого знала! Закрыть! – тело эльдиэ сотрясала крупная дрожь, слезы градом, ручьями скатывались по смертельно бледным щекам. Тот груз, который свалился на хрупкие плечики нолдиэ сегодня, грозил раздавить ее.

- А вдруг я могла сделать больше, Инголдо? - старшему брату удалось достучаться до сознания сестры, которое плотной завесой застилали сейчас отчаяние от собственного бессилия, боль и ужас. Нэрвен хотелось свернуться в клубочек и выть, как раненому зверю от всего того, что ураганом бушевало внутри, сметая все и разьедая душу. Хрустальные слезинки одна за другой скатывались со щек, падая на и без того мокрый песок. Лицо было влажно от слез, а все тело сотрясалось крупной дрожью от рыданий. Голос эльдиэ то срывался на крик, то падал до почти хрипа. Слезы не приносили желанного облегчения, на сердце не становилось ни капли легче. Боль продолжала сжимать стальные когти.
- Почему? Почему мне дано было предвидеть, если в этот раз я ничего не почувствовала?! У меня оказалсь так мало сил! Я пыталась помочь, а руки дрожали, - в произошедшем Артанис видела большую свою вину. Ей казалось, что будь она чуть мудрее, расторопнее или что-то еще, то чудовишной резни удалось бы избежать. Нэрвен прижималась к Ангарато, цепляясь за его плечи, как утопающий за тонкую соломинку. Она словно стояла на краю обрыва, осыпавшегося под ногами мелкими гранитными камешками, и только ощущение родного тепла рядом удерживало ее от падения вниз. Даже нет, от шага вперед, навстречу отчаянию, безумию и краткому мигу полета перед ударом о землю.
Нэрвен почувствовала, как Ангарато, слегка покачнувшись, поднялся на ноги вместе с нею. Руки обвились вокруг шеи брата крепче, едва не душа. Взгляд был устремлен в одну точку, Артанис не совсем ясно сознавала происходящее, слишком сильно погрузившись в свои перживания.
- Я не хочу обратно туда. Но я должна. Должна, да? - глаза нолдиэ испуганно распахнулись. - А где братишка? Где Инголдо? - девушка встрепенулась, дернулась в руках Ангарато вперед и завертела головой, пытаясь отыскать взглядом Финдарато.