У самых границ Дориата, молчаливых и глухих, звучали уже рога Келегорма и Куруфина, мешаясь с лаем собак и воем раздираемых волков. От стаи мало что осталось уже, но Келегорм вознамерился собрать последнюю шкуру, прежде чем возвращаться; охота пьянила его, наполняла сердце огнем и радостью, и он не щадил ни коней, ни людей, а Куруфин сам держался рядом.
Прятаться - никакой нужды, это не та охота, где нужно выждать; нет, мерзких тварей Тху загоняют, и не жалко, если собачьи клыки повредят шкуру до бесполезности - шкур будет много. Тол-ин-Гаурхот не обмелеет на дичь...
Такая охота Келегорму нравилась, после унижения Дагор Браголлах - особенно, и вместе с собственным потом и кровью врагов смывался страх, которого сам Келегорм и не замечал, не признавал вовсе.
Хотя какая кровь! Ни одна тварь не коснулась его и ни одной не коснулся он сам, быстрая стрела из лука всегда найдет цель: Келегорм не промахивался. Никогда.
А Хуан всегда отыщет и настигнет волка - вот и сейчас он рванул быстрее, явно нацелившись, и Келегорм повернул коня следом, чувствуя, как вскипает кровь в предвкушении новой гонки: свитные остались далеко  позади.
... не успел: пес уже вышел из зарослей, отчего-то неся добычу бережно, и Келегорм замер, отводя ладонь от колчана.
- Кого принес ты, Хуан? - изумленно, - не с той охотой мы идем сегодня.
То призрак, что? Келегорм, не упускавший и старого следа, и слабого движения ветвей, не мог сейчас разглядеть ношу пса.

Лютиэн

Вся жизнь ее изменилась в один миг, и иногда девушке казалось, что до той решающей встречи она и не жила как будто бы вовсе. Лютиэн всегда любила жизнь. Любила окружающий ее мир, радовалась каждому новому дню. Открывалась всему, что ее окружало, наслаждалась им и являлась его частью. Но только встретив однажды ЕГО, поняла, что до тех пор не знала, насколько сильной может быть любовь. Не знала, какие высоты она открывает и какую бездну тоже.
Самые прекрасные моменты своей жизни Лютиэн пережила благодаря своему Берену. И самые же ужасные открылись ей тоже, хотя в этом как раз не было никакой его вины.
В разлуке с любимым девушка поняла, что такое тоска и отчаяние, когда ничто тебя не радует больше, хотя мир вокруг вроде бы тот же. Тот же, но петь больше не хотелось. Пока его рядом нет - не хотелось. Однако это было только начало. Черное предчувствие оказалось горькой правдой - мать подтвердила ей самое страшное, и ничего больше не оставалось, как обратиться за помощью к тому, кому ты доверяла с самого детства.
Даэрон предал ее.
Девушка готова была его простить, понимая. что он заслуживает сочувствия и жалости больше, чем осуждения. Но речь шла не о прощении. Берен был в беде.
Отец тоже ее предал, приказав заключить в темницу "ради ее же блага". Ну и что, что ее темница располагалась высоко на дереве? Каждый миг вдалеке от любимого был для нее темнее самой темной ночи. Отец не желал ей зла. Лютиэн любила его и была готова простить. Но Берен по-прежнему был в беде.
Пришлось выбираться хитростью, приложив все возможные усилия. Она не знала, что она это умеет. Она не знала, что придется обманывать тех, кого знала с детства. Что придется бежать из родного дома, скрываясь под волшебным плащом. Что придется пробираться лесами Дориата, которые она так любила когда-то, боясь быть узнанной и остановленной "ради ее же блага". Она была готова. Готова на все, но это было странно и больно. Не физически - морально тяжело было понимать, что ради спасения того, что тебе дороже всего на свете, приходится преодолевать препятствия, которые выставил на твоем пути не Бауглир, но не менее близкие и родные тебе существа.
Она не делала выбора только потому, что выбора у нее не было.
Или она спасет Берена, или погибнет сама. Только так.
Она бежала и бежала вперед, сожалея только о том, что не могла бежать быстрее. Что слишком мало знала, наслаждаясь беззаботной жизнью за Завесой. Берен был героем. Он многое знал, много умел. Он мог совершить невозможное, потому девушка не сомневалась в нем и не посмела остановить, когда любимый вызвался исполнить волю отца. Она не обладала и половиной достоинств Берена, однако понимала, что должна, обязана просто что-то сделать, чтобы ему помочь, спасти и защитить. Пусть она еще не знала, что именно. Совершенно себе не представляла, но решимости ей достанет и без того. Только бы успеть! Только бы бежать еще быстрее.
Какой бы сильной и выносливой ни была дочь эльфа и майэ, какие бы высокие порывы ни вели ее вперед, она была все же не железной. Каждый шаг давался ей все труднее и труднее. Раньше ей никогда не приходилось так изнурять себя, и она просто не знала, как это бывает, когда тебя охватывает ужас, что уже вот на следующий шаг у тебя не хватит сил. Но нужно было идти. Берен в опасности...
Выйдя за пределы Завесы, Лютиэн по-прежнему скрывалась под плащом от посторонних глаз. Это было нелегко и непривычно, но коль скоро ее народ готов был встать на ее пути, то неизвестно, что могли таить в себе неведомые земли. Пока ей никто не встретился, но рисковать было нельзя.
Раздались звуки, означавшие, что поблизости кто-то был, вероятно, охотники. Лютиэн поспешила спрятаться, понимая, что у нее нет сил бежать, если встреча окажется нежеланной. Лучше переждать, а плащ надежно защитит ее от посторонних глаз. И тут...
Девушка никогда не видела настолько огромных собак. Но даже и собаки не должны были ее видеть, а эта... Два внимательных глаза отчетливо смотрели на нее, не оставляя сомнений, что чары плаща на диковинное чудовище не действовали. Лютиэн не чувствовала зла, однако испугаться успела - скорее от внезапности встречи. Сердце заколотилось, и это оказалось последней каплей для измученной дорогой и переживаниями беглянки. Собака сделала шаг в ее сторону, и девушка рухнула без чувств к ее ногам.
Она не видела уже, как неведомый пес подхватил ее и понес куда-то сквозь лес. Не видела, и как опустил он ее на землю. Однако едва только оказавшись на земле, девушка открыла глаза, приходя в себя, и сбросила капюшон, приподнимаясь и глядя прямо на диковинную собаку с добрыми умными глазами, которая смотрела не на нее. Лютиэн повернула голову и проследила за ее взглядом. Она были тут не одни. И скрываться уже не имело никакого смысла. А потому стоило подняться с земли и... Ну дальше придется действовать по обстоятельствам.
Лютиэн встала, снимая плащ и с интересом глядя на незнакомых эльфов. Если они не желали ей добра, бежать было уже поздно. А если нет, то не было повода проявлять невежливость и враждебность.
- Кто вы? - раздался нежный мелодичный голос, уверенный при том и не сомневающийся, что услышит ответ. Лютиэн совсем недавно покинула родной дом и еще не привыкла к тому, что не каждый встречный обязан был ей представляться.

Отредактировано Эталдет (2017-04-08 22:29:40)

Собака тем временем притащила ни волка, ни прочую лесную живность, - или же учитывая размер хуановой пасти и длину его клыков, то скорее мертвость, - ни даже неведомую зверушку.
Пёс принес прекрасную деву, по всей видимости, синдарскую. Однако далековато от родных кущей и чащ забралось это дивное создание. Куруфин повернулся к брату, думая обсудить нежданную добычу и в удивлении приподнял бровь.
Это утро явно отличалось повышенной поэтичностью и лиричностью, потому что на ум упорно начали приходить разные, нежность феа проникнутые, песни. Перед внутренним взором возникли и пропали видения рассветных туманных полей, усыпанных цветами, но лишь затем, чтобы смениться воспоминанием об увитых диким виноградом качелях.
Нолдо моргнул, прогоняя картины прошлого и хитро улыбнулся. Надо же, кто бы мог подумать!
Мгновение спустя Куруфинвэ согнал с губ неуместную улыбочку и спешился. Не учтиво оставаться в седле, когда собеседница лежит на земле. Подойдя ближе, Пятый слегка склонил голову в поклоне, ведь, судя по манере речи, дева была не из простых. Возможно, даже приходилась родней этой заносчивой заразе Элу.
Вступать в беседу Курво не спешил. Пусть Тьелко сам объясняется со своим дивным видением. Вот когда слова у брата закончатся и остануться лишь тоскливые и влюбленные взгляды да вздохи, тогда-то и можно будет вмешаться и помочь. А пока не стоит, пусть наслаждается моментом.
Хотя, если честно, то брат сейчас скорее витает в радужных мечтах и не может думать ни о чем, кроме прекрасных глаз. Так что наслаждаться моментом выпадает скорее Пятому, но он и не против. Уж больно хорош момент, прямо хоть сразу в песню, или на полотно гобелена!
Да, вмешиваться пока не стоит.

Хуан ткнулся носом в ладонь девушки в ответ на приветствие, а Келегорм при виде этого общения  убедился, что Лутиэн - та самая, та единственная...
...хотя Курво свидетель - никогда и думать Келегорм не думал о какой-то там семье и не искал судьбы. Да и не жил будущим, зачем, есть сейчас.
И сейчас судьба сама шагнула ему навстречу, вернее была принесена в пасти Хуана, но это было совершенно неважно. Как совершенно не сложилась в его голове цепочке, что это та самая Лютиэн и ищет она того самого Берена...
Ведь эта дева, Лютиэн, принадлежала ему, Келегорму, судьба связала их воедино, и ни секунды дальше этой встречи мысль идти не хотела.
- Я помогу, - отозвался мгновенно, - но в Нарготронд далек путь, и Финрода ты там не найдешь, королевна. Лютиэн. Скажи мне - что случилось с твоими спутниками - или король Дориата отпустил тебя одну? - если так, он определенно не в своем уме, но как же Келегорм был ему благодарен!
Очень верный поступок, Элу.
- Раздели с нами трапезу, ты отдохнешь - и мы поговорим, - он протянул руку, чтобы помочь ей подняться в седло.

Лютиэн

- Не найду? - услышала из всей речи главное. - Но почему?
Какое несчастье, если король Финрод вздумал отсутствовать именно теперь, ведь тогда Берен не найдет ни помощи, ни приюта, и отправится дальше, одинокий и неприкаянный, и след его будет утерян... Нет! Она найдет его, что бы ни случилось и где бы он ни был! С Финродом или без него. Иного просто и быть не могло.
- Я... одна, - ни к чему всем знать подробности и обстоятельства ее побега. Да и неприятно говорить о таком доселе невиданном, пусть не думают об отце плохо. Он того не заслуживает, ведь он любит ее. Не понимает только, что она тоже любит... - И любая помощь будет мне потребна.
Один из феанорингов протянул ей руку, и девушка колебалась совсем недолго. Она спешила, вне всякого сомнения. Но она шла уже очень-очень давно и просто не находила в себе сил сделать ни шага больше. Отдых, они правы! Немного, совсем чуть-чуть...
- Я благодарю вас за приглашение и охотно приму его, если только вы простите мне мою невежливость - я не смогу задержаться надолго. Передохну и продолжу мой путь. А если вы хоть чем-то поможете, буду вам бесконечно благодарна, благородные лорды!

Братец так и вился вокруг прекрасной синдарской королевны, а Куруфинвэ наблюдал за всем этим и тихонько посмеивался в душе. Недолго, правда. Потому что дева на Турко не реагировала, совсем. Дева стремилась в Нарготронд, или куда там ещё и явно не собиралась останавливаться ради чьих-то там влюбленных глаз. А братец и не замечает ничего, вон, уже собственных верных раздевает не глядя. Бедный парень, такой подлости от собственного лорда он явно не ожидал! А то ли ещё будет!..
Ладно, это хорошо, вернее плохо, но подождет. Интересней другое: дева явно была не проста! Ведь не увидел её ни он, ни Турко, не учуяли многочисленные собаки! Только Хуан и смог отыскать...
А что, если... Да нет, пустое! Неужели одна дева пройдет там, где не прошло войско? Смешно и думать о таком!
А если вдруг?
Эта мысль не давала Курво покоя, она словно вырвала его из мира, что суетился вокруг. Нет, он слышал все, что ему говорили, даже отвечал, но мысленно бы не в лагере, не среди верных и собак, не рядом с братом и его спутницей.
Он думал о возможности. Столь малой, что и не разглядеть того единого листа в кроне высокого дуба.
Но она была, и это не давало покоя.

- Ты чародейка? - проговорил Келегорм, только взглянув плащ. Да, неудивительно, раз дочь Мелиан... теперь-то Келегорм мог понять все те истории про многолетнее стояние Мелиан и Тингола! Лутиэн была прекрасна. И плащ в ее руках явно был непростой вещью, но подобные материи едва ли заботили Келегорма. - Хуана не проведешь  - он лучший из псов, и единственный здесь из Амана.  И хорошо, что именно он нашел тебя: здесь могут быть и другие ищейки,  - предупредил он ее. И задумался крепко обо всех опасностях, что ждали королевну впереди. - Хотя плащ и уберег тебя до сих пор... или удача.

Лютиэн

- Я? - растерялась девушка, не зная,что ответить. - Полагаю, в некотором роде...
Отрицать очевидное было глупо, однако, какая она чародейка, по сравнению с матушкой-то! Так, слабое подобие, недостойное так гордо называться.
Она с интересом и благодарностью бросила взгляд на Хуана, который вначале так напугал ее, а в итоге привел сюда, где она могла обрести так необходимую ей помощь.
- Да! - пояснила она на вопрос второго феанариона. - Я сделала его сама. Мне пришлось. И он оказался очень полезным мне в пути, - поспешила Лютиэн пояснить, аккуратно обходя неудобный момент. - Хуан прекрасен! - отозвалась девушка на слова лорда Куруфина, только не вполне понятно было, что она вкладывала в свою оценку. - А он может найти любой след? - тут же прозвучал неожиданный вопрос. - Мог ли бы он обнаружить следы того, кого я ищу? Он мастерски умеет их прятать, но мне кажется, что Хуан умеет их находить. Я надеялась на помощь короля Финрода, но коль скоро вы говорите, что его нет в городе, может быть, вы смогли бы мне помочь в моих поисках?

Ага!
Выстрел неожиданно попал точно в цель. Сделала сама... Удивительно, просто поразительно!
А главное, что теперь со всем этим делать? С девой под волшебным плащем, зачем-то ищущей Финдарато, который должен помочь ей найти этого проклятого адана. Нет, в целом мысль верная, только вот королевна не могла знать, что искать Инголдо она будет гораздо дольше, чем тот потом - этого самого сына Барахира, будь он неладен!
А главное - что делать с растерявшим от вида прекрасных глаз все признаки разума Турко?
Иначе с чего бы он задавал настолько нелепые вопросы?
-Дело твоих рук прекрасно и выше всяких похвал. Никогда прежде мне не доводилось видеть ничего подобного ему! Но что же могло вынудить тебя изготовить эту удивительную вещь?
Что же такого учудил её отец, что прекрасная королевна была вынуждена не просто сбежать, но и выткать для этого настолько удивительный наряд?! Воистину, Элу непревзойден!
Не доводилось еще Куруфину слышать ни об одном отце, от которого собственные дети сбегали чуть ли не в одном платье, да ещё и настолько прячась!
- Хуан может найти любой след, оставленный на земле, если его, конечно, не стерла стихия. И неважно, как искусно будут прятать эти следы, всегда найдется хоть невеликий, но след сокрытия, или прячущего его. - Куруфинвэ продолжал улыбаться. - Чьи же следы так необходимо найти, кто же так важен для тебя, пркрасная королевна и почему ты так тревожишься о нем?

- Конечно, я буду! - очень быстро согласился Туркафинвэ, подхваченный потоком ее слов и нежных просьб; помочь, найти, приголубить... да неважно, сделаем. И тут же посмотрел на нее, как бывалый охотник и воин: - И все же тебе нужно перевести дух. Хотя бы немного. Вот, возьми, - он протянул ей флягу с вином и случайное прикосновение стало наградой.

- Сильмарилл - забрать у Бауглира? - изумился Туркафинвэ, замерев. - Послушай, прекрасная королева, не верю я, чтобы не знала ты, о чем говоришь...и с кем, ведь мы поклялись вернуть Камни.  Зачем же он пошел - и куда направился?
Что за нелепица...
- Хорошо, что мы нашли тебя!