НПС Таларет

Таларет слышал, что снаружи определенно что-то происходило. За две недели, проведенные в этом шатре практически в заключении, научили майа прислушиваться и догадываться. Нет, сказать, что заключение его так уж сильно тяготило, было сложно. В обеспечении витальных потребностей он не нуждался, шатер был вполне удобен для проживания. А тот факт, что ему не дали поболтаться по лагерю и чего-нибудь разнюхать с лихвой окупался тем, что он имел. А именно: постоянно сменяющихся охранников и несчастного картографа, который был к незнакомому майа прикомандирован. Конечно, последний получил строгое указание держать язык за зубами. Он и держал, естественно. Однако нельзя было исключать несколько очень простых, но давно известных темному моментов. Во-первых, у пришедших из-за моря явно не было богатого опыта все от всех скрывать. Да и "все" - понятие растяжимое. Всем понятно, что расположение войск нужно держать втайне (да кому оно нужно, ваше расположение и ваши войска тоже?!). А вот, например, что ты вчера ел за завтраком тоже необходимо тщательно скрывать, особенно от достаточно разговорчивого и любезного собеседника, который не задает "опасных" вопросов, но легко болтает на отвлеченны темы? А также сочувствует, рассказывает всякие байки и истории, советует, какие растения соответствуют аманским, чтобы, например, получить ту же самую приправу к обеду. Искренне признается в своем полном неумении рисовать карты и охотно это неумение демонстрирует, а также готовность поучиться. С невероятным интересом выслушивает рассказ о том, как сам картограф овладевал этим нелегким ремеслом.
А заодно охотно делится историями о тяжелой жизни в этих краях, о разных ужасах, о чудовищах и невероятном коварстве. А также, например, об эльфах, закрывшихся от мира и остающихся глухими к проблемам других. Ведь Таларет затем и явился сюда, что давно отчаялся найти помощь и сочувствие у короля Элу Тингола, который даже на свою территорию никого не пускает, не то, чтобы на что-то рассчитывать. Майа был уверен, что его рассказы очень быстро расползутся по всему лагерю, даже если сами эльфы будут думать, что они ему не доверяют и ничего никому не рассказывают. Он ничего не делал, не вызывал ни малейшего подозрения, был покладист, тих и очень общителен. Никто не сможет обвинить его в малейшем преступлении, и в то же время он по каплям собирал информацию. И пусть целостной картины из нее было составить невозможно, Таларет никуда не спешил. Тем более, что и незначительная на первый взгляд информация также много могла дать тому, кто умел с ней работать. Так, он знал, например, не покидая шатер, что днем теперь все освещал странный диск на небе, а ночью - подобный, но менее яркий. И, что самое интересное, сами остроухие были удивлены и потрясены данными явлениями, что свидетельствовало о том, что и для них случившееся было неожиданным.

Когда Таларет услышал, а точнее уже даже почувствовал, что к нему посетитель, он не сделал ни малейшей попытки встать из-за заваленного картами и бумагами стола, а продолжил сосредоточенно что-то штриховать. Он даже голову поднял не сразу, а когда на пороге появился первый остроухий. И вот тут майа чуть карандаш не выронил, ибо гончая внутри него снова встала в стойку. Вошедший выглядел так, будто бы пришел пешком с другого конца Белерианда, а то и преодолел этот путь несколько раз подряд. Худой, измученный и какой-то... Резкий. Переживший. Потерявший. Не простивший ничего. Таларет знал такие ситуации. Видел их не раз. И потому одного взгляда на вошедшего оказалось ему достаточно. Достаточно, чтобы почуять, что что-то за всем этим крылось. Еще непонятное. но очень-очень интересное. Вошедший следом Почти-король-нолдор тоже был только что с дороги. Хоть от майа это тщательно скрывали, он не мог не догадаться, что текущий глава Дома все это время в лагере просто отсутствовал. И тот факт, что сразу же по прибытии он явился сюда, только подтверждал правильность предыдущих догадок.
При появлении старшего принца темный посчитал возможным и необходимым все-таки встать и вежливо ответить на приветствие, продолжая, впрочем, оставаться за хозяйским столом.
- Прошу прощения, - тут же поспешил подчеркнуть эту свою наглость, если ее вдруг не заметили, - что расположился тут как у себя дома, - улыбнулся Таларет так, словно не находился под стражей, а радушно встречал гостей в своих личных апартаментах. - Однако ты сам разрешил мне тут остаться. Я тут немного похозяйничал в твое отсутствие. - Он окинул широким жестом кучу бумаг, рулонов и всякой всячины, которой был завален стол: майа не производил впечатления большого аккуратиста. - Полагаю, что дело, заставившее тебя так надолго отлучиться, было действительно важным. Есть новости о твоем отце и брате? - с сочувствием и вниманием поинтересовался темный. При этом он по-прежнему продолжал оставаться стоять за столом хозяина, что по-прежнему создавало впечатление,  что посетители пришли к нему, а он их гостеприимно принимает. При этом Таларет это не подчеркивал, и выходило все как будто бы он сам этого не замечал.

Майа был само дружелюбие, но вел себя как хозяин здесь, причем не слишком учтивый. И во взгляде на себя Турукано прочел вовсе не любопытство, а цепкое внимание...
Расположившись в кресле и вытянув ноги, нолофинвион с интересом окинул взглядом стол, бумаги, самого майа: тот походил на нолдо. Когда Макалаурэ представил их, Турукано молча кивнул Таларину, не спеша вступать в разговор.
Лучше послушать пока, чем более, что майа расспрашивал кузена так, как сам Турукано расспросил бы командира, бывшего в долгой отлучке.

НПС Таларет

Это казалось странным, но Почти-король-нолдор отреагировал на извинения довольно положительно (можно было даже подумать, что он поверил в их искренность). По крайней мере Таларету не удалось прочесть в его взгляде недовольства или неприязни. Осторожность и подозрительность - да, но негатива не было. Эльф даже пересаживаться на свое место отказался, предоставив его в распоряжение гостя. Майа решил на этом больше не заостряться и спокойно сел обратно на свое место, протягивая и демонстрируя остроухим карты. Те уделили им достаточно внимания. Настолько много, что трудно было понять, остались они довольны результатом или нет. Было видно, что как минимум кузен заинтересовался чертежами вполне всерьез. Да и феаноров отпрыск тоже старательно все рассмотрел.
Таларет уже почти было расслабился, обдумывая как бы понезаметнее выведать то, что было ему интересно, когда Макалаурэ перешел от похвал к делу и тут же задал очень и очень опасный вопрос. Майа насторожился. Что скрывалось за невинным выяснением дальнейших планов - формальная вежливость, истинный интерес или это было лишь тонким намеком на то, что пришелец здесь гость нежелательный? Его братья не были столь деликатны, однако этот проявлял себя до сих пор как довольно хорошо воспитанный тип (майа же говорил - подкидыш). Можно ли было ждать от этого прямолинейного по сути эльфа такого поворота? И что делать, если все же его пытались откровенно выставить вон?
Однако сам того не желая, феаноринг дал своему собеседнику прекрасную зацепку, начав свою речь с извинений. Спасибо, дорогой! Насколько же с тобой приятно работать! Будешь в наших краях - всегда будем рады!
- Ну что ты! - откликнулся темный, решив, что такого шанса он точно не упустит, не дилетант. - Я совершенно не имею никаких претензий! Конечно, трудно сохранять открытость и доброжелательность к миру, когда действительность с первых же шагов обрушивается на тебя со всей своей жестокостью! Это мы уже за столько веков привыкли и научились. Вы же вынуждены учиться слишком быстро, а я догадываюсь, как это может быть больно и неприятно. Я даже могу понять твоего брата и совершенно не держу на него никакого зла, хотя мне и странно было видеть такое поведение со стороны эльдар... Никогда не предполагал, что эльфы способны кидаться с кулаками друг на друга! - Таларет поднялся на ноги, не в силах усидеть на месте, и продолжил уже стоя, но постоянно оставаясь так, чтобы хорошо видеть обоих собеседников. - Это так неожиданно и так... неприятно поражает, должен признаться. Я никоим образом ни на что не намекаю и прошу не воспринимать мои слова как оскорбление, но я слышал, что именно Враг специализируется на том, чтобы заставлять эльдар убивать друг друга, и очень радуется, когда ему удается этого достичь. Я предвижу ваше возмущение! - поспешно и порывисто добавил он, - возможно, это только слухи... И скорее всего, это только слухи, ибо никто из эльдар не способен на такие гнусности, и я уверен, что каждый бы с ужасом отверг такое предложение, если бы только получил его. И тем более мне было странно, что эльда готов поднять руку на айнур. Хотя повторюсь, я не таю обиды и вполне готов списать все произошедшее на последствия того, что вам пришлось пережить...
Таларет говорил эмоционально, убежденно и правильно расставляя акценты. Он не знал, успели ли его собеседники уже узнать о том, что здесь происходило, или его версия была для них новостью. Скорее да, потому что иначе вежливый феаноринг извинялся бы не за вынужденное заключение (которое, вообще-то само по себе уже было нонсенсом по аманским меркам), а за поведение нервного братца. Видимо, ему еще не доложили. Что ж, тем лучше.
- Эти земли не оказались к вам гостеприимны. - Добавил он, глядя при этом уже на второго собеседника. Бил он, конечно, наугад. Но ведь должен был где-то этот загадочный кузен так поизноситься! Значит, тоже не все было так гладко. - Мне жаль, что все так вышло. Если бы я смог встретить вас раньше, возможно многого из того, что случилось удалось бы избежать!

Турукано действительно вникал на этот раз в многословную речь Таларета и переход от планов к "пережитому" заставило его нахмуриться.
"Учиться, - хмыкнул про себя Турьо, - хорошие были... учителя"
Слова о драке он выслушал с тревогой и недоумением: даже для третьего это было бы слишком, хотя кто знает... А гость, тем временем, все наращивал обороты, плавно переходя к убийству и планам Врага.
С чего? Одно дело - вспышка ярости и другое - попытка убить, майа же связал это непринужденно.
Так, словно одно шло от другого.
Только крайняя сдержанность Макалаурэ удержала Турукано от вопроса, часто ли удаётся Врагу стравить эльдар по эту сторону Моря, впрочем, Таларет тут же на него и ответил.
- Эти земли вполне гостеприимны, хоть и не безопасны, - чуть улыбнулся он собеседнику.
Слова о неприветливости Эндорэ его почти позабавили, было с чем сравнивать.
И сожаления - тоже. Раньше насколько, до падения Древ?
- Со временем мы очистим их... с кем из Валар ты пришел в Арду, Таларет? - это было действительно интересно.

Отредактировано Турукано (2015-11-01 21:37:41)

НПС Таларет

Почти-Король-нолдор был недоволен, очень недоволен, хоть и старался этого не показывать. Майа понял, что вопрос по поводу своих будущих планов, который пока удалось в разговоре обойти, нужно было решать прежде всего для себя самого. И судя по всему, в самое ближайшее время. Ибо при столь негативном отношении его пребывание в лагере становилось если и возможным, то во многом совершенно напрасным и неоправданным. Если честно, Таларет и не рассчитывал особо на что-то иное, ибо момент для внедрения был не особо подходящим. Да и объекты тоже не самые лучшие. Он узнал и увидел достаточно, нужно было решить, останавливаться на этом и докладывать о результатах или же попытаться продолжить внедрение, зацепившись за кого-то другого, вот хоть за "кузена" например. И где он, кстати, все-таки был: когда темный явился в лагерь, знамена в нем были только Первого дома?

- Подробности? Я не так много знаю об этих местах, я уже сказал. Чем могу, я всегда готов поделиться, но я не изучал горы специально. Вот там и там, - он указал на карту неопределенным жестом. - я был, и могу что-то рассказать, остальные же горы мне известны слабо. Кто же рискнет изучать их тут в непосредственной близости от темных владений?!

"Милосердии..." - услышал Таларет довольно неожиданное заявление. Для проявления милосердия требовалось как минимум что-то совершить. Неужели вам есть в чем обвинить себя настолько серьезно?! Или это вы все по адресу Повелителя никак успокоиться не можете? Так это - не милосердие, это - глупость. Победили - карайте, наводите свои порядки. А если не сумели, то нечего потом локти кусать. Если Мелькор один так сильно отравляет вам жизнь, так это говорит и о его способностях, и о вашей несостоятельности, никак не меньше.
- Милосердии?! - воскликнул майа удивленно. - Интересно, что ты имеешь в виду, говоря о милосердии?! Может быть, вам оно там и ведомо. Здесь мы давно уже забыли о нем и о тех, кто когда-то обещал заботиться об этих землях! - В голосе зазвучала горечь. - Здесь не Аман... Немногие айнур, что пожелали остаться тут, ничего не могут противопоставить силам тьмы. Тем более, что взаимное недоверие заставляет нас держаться подальше друг от друга. Вот вы мне не доверяете, и я вполне могу это понять, хотя мне и прискорбно осознавать, что даже Валинор не смог защитить вас от этой отравы, заползающей в души и делающей нас слепыми, глухими и разобщенными. Я понимаю, что могу доверять вам. У вас же, вполне естественно, такой уверенности нет. Хотя подумайте сами, если бы я пришел сюда с недобрыми намерениями, я бы наверняка воспользовался уже ситуацией, пока вас не было в лагере. Да и при всем желании, что я мог бы сделать один против целой армии?! Вы даже сами не знаете, в чем меня подозревать, ибо я не дал вам ни одного повода так ко мне относиться, но уже готовы наброситься и выставить вон! И так здесь поступает каждый! - Темный усмехнулся, горько и разочарованно, и добавил, - Союзы эльдар! О чем вы говорите?! Все сидят в своих норах и носа не высунут лишний раз. А король Дориата Элу Тингол так вообще закрылся за своей зачарованной границей и не пускает к себе не только врагов, но и друзей, которых предпочитает попросту не иметь. Попробуйте суньтесь к нему! В лучшем случае вас просто не пропустят, даже если вы будете подыхать с голоду у самых границ его прекраснейшего королевства! Зло потому и царствует тут безраздельно, что ставить ему отпор просто некому.

Таларет не первый раз упомянул имя Тингола, а теперь еще добавилась зачарованная граница. Интересно...
Майа говорил с таким пылом, что хотелось ему ответить. Спорить, согласиться, но оставаться равнодушным к своей речи он не давал. Вообще, о чем бы ни заходила речь, ученик Ирмо рассыпал много слов и не удивительно, что часть из них била в цель.
Значит, встретили его неприветливо, заперли в шатре, засадив за карты, а потом еще и кто-то из братьев пытался побить... или убить.
Так что ему все-таки нужно? Не просто же так он все это терпит?
Повторять вопрос Макалаурэ о планах и целях Турукано, однако, не стал. Кузен  был вполне настойчив.
Может, майа прав, может, все именно так... однако поверить в это нолофинвион просто не мог. Тогда Моринготто и завоевывать их не нужно, армию тратить. Сами дойдут до междуусобиц, если еще не дошли.
И, хотя обращался майа к нему, но ответить было попросту нечего. В той части, про проникшую отраву, Турукано под каждым словом поставил бы подпись, если не печать, но главного это не меняло...
- В таком случае странно, что ты так уверен, доверяя нам,- ответил он, задумчиво глядя на Таларета, бросил взгляд на сосредоточенного Макалаурэ и кивнул Майа. - Благодарю за беседу, Таларет.

НПС Таларет

Кузен успел отреагировать на пламенные речи первым. Упрямо задавая один и тот же вопрос. Он что, ничего другого придумать не может? Если в какой-то момент у Таларета и возникла идея "сменить хозяина", то есть перебраться под крыло к неизвестно откуда тут взявшемуся лорду Второго Дома и попытать счастья там, то недолгое и очень немногословное общение с лордом Турукано не дало ей даже развиться. Зачем тратить время? Конечно, работать можно с любым объектом. Но только в том случае, если затраченные усилия оправдывались предполагаемым результатом. В данном же случае темному виделось, что на нормальный результат уйдут месяцы, если не годы. А потому что узнал, то узнал. Этого и так уже было больше, чем он рассчитывал, а посему...
- Прости, если мой ответ прозвучит резко, но не кажется ли тебе странным спрашивать о планах того, кто лишен даже личной свободы? Мне не совсем ясно, что ты желаешь услышать в ответ? Вопросы подобного плана задают тому, кто волен распоряжаться своими действиями и своим ответом. В противном случае... это называется иначе, - темный усмехнулся невесело, - и я думал, что вы сами увидите несуразность этого вопроса. А насчет того, почему я это делаю, я уже говорил неоднократно и когда пришел, и потом. Желаешь, чтобы я повторил, или твои кузены сами тебе расскажут? Я пришел сюда, потому что видел в вас силу, способную сокрушить зло. И мне хотелось внести свой вклад в это дело, попытавшись поделиться многовековым опытом и уберечь от ошибок, многие из которых вы, к сожалению, к моему приходу уже совершили.

- Ты, конечно, прав, - с должной долей сожаления и горечи в голосе согласился майа, выслушав и второго собеседника, который наконец-то соизволил сказать вслух то, что от него и требовалось. - И пожалуй, это мне стоит извиняться за то, что я явно переоценил собственные возможности. Да, я помню, что ты говорил в самом начале. И я вполне поддерживаю твою точку зрения и тогда, и сейчас... - Он помолчал, будто бы подбирая слова. - Но я тогда подумал, что ради общего дела мог бы смириться с некоторыми... м-м-м... особенностями нашего взаимодействия, с учетом сложных условий, в которых все мы оказались... Однако это оказалось не так легко и для меня. Да и для вас тоже подобное положение крайне неудобно. Я же это вижу! Подозрения в мой адрес просто съедают тебя, и в то же время ни ты, ни я не можем ничего изменить в настоящее время. Вы не станете внезапно доверять мне больше, а я ничем не могу доказать свою лояльность кроме того, что уже сделал. Не наша вина, что мир докатился до того, что хорошее отношение нужно доказывать, а доверие заслуживать. Но оттого, что я буду сожалеть об этом, ничего не изменится. Поэтому я думаю, что для нашего общего блага мне и правда лучше уйти и избавить вас от необходимости терпеть меня и метаться между соблюдением безопасности и нормальным отношением к союзникам, каковым, я надеюсь, все же стану для вас.
Я попросил бы немедленно прислать сюда картографа, мы закончим начатое - не в моих правилах бросать недоделанную работу. Также я объясню ему, где вы сможете найти меня, если я вам понадоблюсь. Я не меняю своей позиции, и если вы будете готовы принять мою помощь, я приду и окажу ее. Но для этого всем нам, видимо, требуется время, как ни прискорбно это признавать. Но я не хочу тянуть, поэтому был бы тебе благодарен, если бы мне позволили уйти до темноты.

- Прости, я не считал тебя пленником, лишенным свободы и не считаю: ты остался здесь по своей воле, насколько я понял. - он опять уцепился за одно, опуская другое. Турукано вдруг захотелось хорошенько и вдумчиво выслушать все предложения и мысли майа, и даже побеседовать... по переписке. Причем чтоб не больше листа бумаги за раз.- Надеюсь, ты не ошибся и это действительно окажется нам... нам всем под силу: сокрушить тьму. Мы рады союзникам, но ты прав, любое доверие сейчас требует времени. Я хотел услышать ответ именно от тебя, не оскорбить 
Таларет был прав в том, что беспричинные подозрения способны разъесть, как ржавчина, любой союз. И, если смотреть трезво, то этот разговор, как и сама ситуация, далеки от любых понятий о гостеприимстве и норме, но трезво не получалось.
Упреки майа, вполне справедливые, разбивались о его же собственную уклончивость и вот этого Турукано понять не мог: ученик Ирмо, в конце концов...
Дело осложнялось еще тем, что сам Турукано знал о госте и о том, как его приняли в первом доме, мало и только со слов, поэтому на постоянные отсылки к прошлому, а так же указания на "те обстоятельства, в которых мы" комментировать просто не мог. А рассказывать о настоящем положении дел остерегался.
Тем более, что наговорил Таларет много странного и все это следовало обдумать.
Когда Макалаурэ встал, Турукано так же вежливо кивнув, последовал за ним, а за пологом выдохнул и тряхнул головой, словно вынырнув.

Отредактировано Турукано (2015-11-18 16:02:22)